Три рецепта для Зоюшки

— Ко мне, в квартиру. Я живу одна. Родители развелись, когда мне было пятнадцать, до восемнадцати я жила с матерью и отчимом, а потом отец купил и подарил мне квартиру.

Для Глеба выражение «купить и подарить квартиру» было чем-то из ряда вон выходящим — он ещё слишком хорошо помнил времена, когда родители на дни рождения дарили им с Олегом только шоколадки, потому что на большее не было денег.

— Да ты завидная невеста, — засмеялся Глеб, а потом внезапно сообразил, что именно предлагает ему Женя — и застыл, пытаясь осознать…

Нет, ну она же несерьёзно?..

— Не особо, — говорила между тем девушка, глядя на него лукавыми зелёными глазами. — Кроме квартиры и нет ничего, голая попа. Отец сказал, что этим закрывает все свои долги передо мной и больше денег давать ни на что не будет, а мама… ну, иногда подбрасывает по мелочи, но в целом я давно живу только на свои.

— Подрабатываешь?

Женя кивнула.

— Да, делаю дизайн кухонь для одной фирмы. Ну что, поехали?

Глеб отрицательно качнул головой — и лицо Жени шокированно вытянулось. А потом она громко, но как-то истерично засмеялась, закрывая лицо ладонями.

— Боже! Единственный раз предложила парню сразу поехать к себе — и отказ… Вот позорище!

— Да перестань! — Глеб отнял её ладони от лица и поцеловал их. — Ты мне очень нравишься, Жень, и давно. Просто ты сейчас предлагаешь это не потому что тебе нравлюсь я, а потому что с парнем рассталась.

Она вздохнула, кивнула и поморщилась.

— Да, наверное, ты прав. Хотя… нет, всё-таки не совсем. Ты мне тоже нравишься.

В тот момент сердце едва не выпрыгнуло у Глеба из груди, забившись, как сумасшедшее.

— Я рад. Тогда давай для начала просто повстречаемся?..

Женя с улыбкой согласилась — и почти целый год Глеб ощущал себя самым счастливым человеком в мире. Он наконец начал встречаться с девушкой, в которую влюбился ещё на первом курсе. И не просто встречаться — через две недели после Нового года Глеб остался у Жени на ночь…

Воспоминания о том времени горчили, как старые грецкие орехи. Тогда Глеб был счастлив, не зная, что это всего лишь иллюзия счастья. Женя привечала его, встречалась с ним, улыбалась ему — но для неё он был временным вариантом.

Она сказала это перед следующим Новым годом, когда нашла для себя другого «мужчину». Тогда же Глеб и вспомнил, что и в прошлый раз, говоря о закончившихся отношениях, Женя употребила слово «мужчина» вместо «парень»… и многое встало на свои места.

— Пойми, ты прекрасный человек, — говорила она тогда, не глядя Глебу в глаза. — И очень мне нравишься. Поэтому я и говорю с тобой откровенно, хочу объяснить, чтобы ты понял. Глеб… вспомни, сколько раз за этот год мы ходили в ресторан или кафе. А каникулы? Мы оба подрабатывали и никуда не ездили, даже в паршивую Турцию. Ты и на день рождения подарил мне только книжку и розочку. Да, это трогательно, но… я так не хочу.

— А чего ты хочешь? — пробормотал Глеб, всё ещё не веря, что Женя серьёзно. Буквально накануне они встречались, она улыбалась и была беспечной, целовала его — и вдруг…

— Я хочу быть обеспеченной, — вздохнула Женя. — Устала уже… в нищете этой грёбаной. Ты такой же голозадый, как и я. У нас много общего и…

— Я всё понял, — перебил её в тот момент Глеб, ощутив, что больше не в силах слушать рассуждения про собственную финансовую состоятельность. — Счастья тебе, Женька.

— Прости… — развела она руками.

Спустя два года Глеб увидел Женю в торговом центре, когда покупал матери подарок на день рождения в ювелирном салоне. Его бывшая девушка стояла возле витрины в сопровождении какого-то лысого мужика лет пятидесяти с пузцом — зато очень богато одетого, — и что-то сосредоточенно выбирала, глядя на ряды с украшениями. Она и сама была при полном параде — в натуральной шубе, дорогущих брендовых сапожках и ярком макияже — и Глеб сделал вывод, что у неё всё хорошо.

К тому времени он на Женю больше не сердился. Они с Олегом тогда как раз организовали «Юлану» — и дело резко пошло в гору. И Глеб оценил, сколько удобства и комфорта приносят деньги. Да, он никогда не поставил бы их выше любви и семейных ценностей — но не все же люди такие, правда? Женя была другой и объяснила всё честно — уже хотя бы за это Глеб был ей благодарен. Ведь могла бы крутить и два романа одновременно.

Да, теперь он понимал её лучше, чем тогда, но это не особо помогало. Всё равно с тех пор Глеб избегал сильных влюблённостей и глубоких привязанностей. И Альбина… нет, он любил её — насколько был способен вообще любить.

А способен он, видимо, был не на многое.

49

Зоя

С понедельника дни понеслись, как по накатанной — я не успела оглянуться, как настала пятница. Впрочем, ничего удивительного: когда я работала на Семёна Павловича, со мной происходило то же самое, дни сливались, перетекали один в другой, и через какое-то время я уже не могла вспомнить, что и в какой из них случилось. Скорее всего, такой эффект получается, если работаешь от рассвета до заката — что я и делала. Только сменила место дислокации.