Три танкиста из будущего. Танк прорыва времени КВ-2

— Вот долбодятел, убьют ведь. Нее, точно, если убьют, накажу расп…я так, что неповадно будет, — сквозь зубы матерился Сергей. Внезапно его внимание привлекла смутно различимая в прибор наблюдения знакомая фигурка. «Елена… с ранеными возится», — понял он. Но тут танк вплотную подъехал к немецкой траншее, и Сергею стало не до посторонних мыслей…

Семен Данилович удовлетворенно хмыкнул, увидев, что пулеметчик на крыше пакгауза ткнулся каской в пулемет. Это был второй и последний из пулеметчиков на постах, охранявших военнопленных. Теперь оставались еще пулеметчик и стрелки у ворот, закрывающих вход в пакгауз. Снайпер аккуратно отполз назад и стал перезаряжать по одному патрону карабин.

Внезапно по позициям немцев у пакгауза пронесся ливень маленьких разрывов. Это расстрелял выделенную ему порцию гранат расчет автоматического гранатомета. Не успевшие опомниться от столь плотного минометного, по их понятиям, огня немцы неожиданно столкнулись в рукопашной с десятком красноармейцев. Но сильнее испугало их не это. Больше всего на немцев подействовала ворвавшаяся в траншею огромная, как медведь, абсолютно черная собака, с ходу перекусившая руку пытавшемуся выстрелить в нее фельдфебелю Шмульке. Бой был недолгим. А уцелевшие позавидовали мертвым, когда из ворот пакгауза вырвались освобожденные русские пленные…

Ближе к вечеру на восточном берегу реки к поспешно укрепляемым дополнительными огневыми точками позициям вышли передовые части отступающей немецкой пехоты, но, обстрелянные из пулеметов и орудий, отошли, свернув на юг вдоль берега. Позднее к нашим постам вышли преследующие немцев части сто девяносто третьей стрелковой дивизии…

1…2 июля. 1941 год. Украина. Сергей Иванов

Ну что, повоевали, господа… то есть товарищи командиры. Сейчас найду Семена с Андреем и выскажу все, что о них думаю, пока боевой азарт не кончился. Разп…и, иху м… через коромысло! Один, понимаешь ли, командовать из танка не может, пошел на КП, а сам в атаку полез, без него не справятся. Второй вообще из танка без команды выскочил, героя изображает! Герои, ё…! Ух, попадись они мне!

— Ну и где они, лейтенант?

— По донесениям, капитан Мельниченко все еще у пакгауза, организует проверку, прием и распределение пленных. Семен Бридман в медпункте, его фельдшер Горелова перевязывает, — Музыке явно не по себе от брызжущей из меня злости. Ничего, обойдется.

— У пакгауза, говоришь? Ладно, пойду в пакгауз. Вы с сержантом организуйте пока оборону на восточном берегу. Траншеи проверить, при необходимости углубить. Все пулеметы — на ту сторону. Да, и где Скобелев?

— Убит.

— Как убит? Черт… Не вовремя… Вечная память. Тогда так… Лейтенант — выполняйте приказ, сержант — со мной, будем организовывать оборону с запада. А Скрипченко уже у пакгауза? Да? Ясно. Ну, вперед!

И где он, начальник наш героический? А, вижу, с погранцами фильтр для пленных организует. Делать ему больше нечего. Пусть этим Скрипченко занимается…

— Товарищ капитан, разрешите обратиться? Можно вас для доклада?

Зашли за угол. Сержант сообразительный, остался со всеми, молодец.

— Так, теперь нас никто не слышит… Шеф, ты что? Адреналин в голову ударил? Недовоевал, ё…? Подумал, что будет, если тебя убьют? Мне прикажешь командование брать? И вообще… ты чего увлекся этими пленными? Забыл, что частью командуешь? Я пока команду дал, чтобы с востока оборону крепили, если наши наступают, немцы в первую очередь оттуда полезут. Музыку послал. А с запада и командовать некому, Скобелев убит…

— Вроде не убит, тяжело ранен. Елена доложила.

— Хрен редьки не слаще, все равно кого-то надо ставить. Думай. Я предлагаю старшину. Да, и покормить людей надо, бывших пленных в первую очередь.

— Это я уже распорядился, тыловики уже кухню разворачивают. Помнишь этого туркмена, Рустама? Он поваром оказался. Так что одной проблемой меньше. А вообще старшина нужен, хозяйство все разрастается… — Тут Андрей поворачивает за угол и зовет:

— Скрипченко!

Подбегает Скрипченко и получает от Андрея «ценные указания» по распределению пленных. Когда Андрей его отпускает, я вспоминаю про Семена:

— Ты про Семена-то слышал уже? — и, увидев утвердительный кивок Андрея, предлагаю: — Пошли с него стружку снимем… С героя… последнего.

Но ничего у нас не выходит. Едва мы с Андреем начинаем чихвостить это чудо, гордо несущее нам навстречу обмотанную белым бинтом голову и руку, как откуда-то внезапно появляется Елена и запрещает нам «нервировать раненого бойца». Приходится извиняться перед нашим доктором и идти по своим делам. Андрей уходит в штаб, расположившийся на восточном берегу реки, в домике обходчика. А я иду к танкам и застреваю там почти до вечера. Даже стрельба на восточном берегу почти не воспринимается…