Три заповеди Люцифера

Ошибка, которую он допустил, была элементарной, а поэтому особенно досадной. Когда в конце августа он получил от Старика задание на устранение Шлифенбаха, то сразу же для себя решил, что «работать» следует на открытом пространстве, возможно, в людном месте. Учёные такого калибра редко остаются без присмотра: на работе они всегда окружены учениками, сподвижниками и просто подчинёнными, да и охрана, пускай вполглаза, но приглядывает. Дача и городская квартира тоже исключались: там всегда находилась домработница и жена Шлифенбаха, к тому же Герман не хотел, чтобы ликвидация профессора выглядела, как бандитский налёт.

– Это грубо и непрофессионально, – решил он. – Налётчики скорее выберут бизнесмена средней руки, чем профессора. Расклад простой: у научного мужа, пускай даже известного, вряд ли найдётся, чем поживится. Логичней всего обставить «заказ» как смерть по естественным причинам, например, сердце выдающего учёного не выдержало нагрузок и дало сбой.

Дальше всё было, как говорится, делом техники. Герман позвонил в Российский химико-технологический университет, где работал Шлифенбах, и, представившись доцентом из Саровского центра ядерных исследований, уточнил, сможет ли Эммануил Карлович принять его в ближайшее время. Секретарша вежливо ответила, что не уполномочена решать такие вопросы, и если товарищу доценту очень нужна встреча со Шлифенбахом, то лучше обратиться к нему самому, но раньше 2-го сентября Эммануил Карлович вряд ли сможет кого-то принять.

– Почему? – задал естественный вопрос Герман. – Его не будет в городе?

– Можно сказать и так, – вздохнула секретарша, которая интуитивно боялась влезать в дела учёного, над которым уже три десятилетия витал ореол тайны и повышенной секретности. В это время по второй линии кто-то вызвал секретаря, и Герман отчётливо услышал обрывки разговора, из которого следовало, что Шлифенбах заказал машину на утро 1-го сентября.

– А могу ли я его повидать в неофициальной обстановке? – поинтересовался Герман. – Я бы тогда воспользовался ситуацией и договорился об аудиенции.

– Ну, не знаю… – затянула секретарша. – Если только 1-го сентября в Замоскворечье. – И назвала адрес школы.

– Он ещё и в школе преподаёт? – удивился лже-доцент.

– Внучку он туда поведёт, – пояснила секретарша. – В первый класс. Это у него что-то вроде традиции – он всегда внуков в школу сам провожает.

– Благодарю Вас, – вежливо ответил Герман. – Вы мне очень помогли!

И повесил трубку.