Три заповеди Люцифера

Языковый барьер Дмитрий Киквидзе ощутил сразу после того, как «откололся» от туристической группы. Перед этим он два дня вместе с такими же, как он, новичками, и состарившейся в заграничных поездках сорокапятилетним гидом – Алёной Александровной, добросовестно мотался по кантонам Швейцарии. На третий день, сославшись на приступ язвенной болезни, Киквидзе остался в отеле, но как только автобус с земляками скрылся за поворотом, попросил портье вызвать для него такси. С этого момента Дмитрий стал жалеть о двух вещах: об отсутствии Алёны Александровны, которая свободно болтала как на французском, так и на немецком языках, а также о том, что пожадничал и отказался от услуг личного гида.

Таксисту он показал бумажку с названием банка.

– Ferschteen Sie? – заглядывая таксисту в глаза, спросил Дмитрий на корявом немецком. [33]

– Ja, ja! – замотал головой таксист и лихо закрутил баранку. [34]

Нужный Дмитрию банк оказался в десяти минутах езды от отеля, и при желании до него можно было прогуляться пешком, но незнание города и пресловутый языковый барьер пробуждали в нём комплекс провинциала.