Три заповеди Люцифера

С Манечкой Поливановой, или Манюней, как её называли в среде московских тусовщиков, Кантемир познакомился около трёх лет назад, когда расследовал смерть высокопоставленного кремлёвского чиновника на съёмной квартире. Дело предавать огласке было крайне нежелательно, так как чиновник представлял Российское государство на одном крупном международном форуме, и его смерть в очень пикантной обстановке могла бросить тень на гордо реющий российский триколор. Поэтому, по указанию Президента, это дело у «ментов» забрали и поручили Каледину. Как всегда, расследование следовало провести тихо, «по-семейному»! Однако совсем тихо не получилось. В ходе расследования выяснилось, что смерть кремлёвского чиновника в постели юной любовницы была не случайной. Оказалось, подсуетились иностранные конкуренты, которые в начале расследования хотели Каледина купить, а когда не сошлись в цене – удавить. Не получилось! И надо отдать должное Манечке Поливановой, которая, сама того не ведая, вовремя «слила» Кантемиру нужную информацию и тем самым спасла его в частности и всю операцию в целом. Разрабатывать Манюню в оперативном плане было легко и где-то даже приятно. Вся оперативная комбинация уложилась в одну ночь пламенной любви, после чего оба разбежались в разные стороны: Каледин реализовывать полученную информацию, а Манечка обсуждать в кругу подруг бурный, но скоротечный роман.

Так же, как и Эльвира Сатти, Манюня была состоятельной «кочевницей», только кочевала не по чужим постелям, а по роскошным особнякам, куда входила в качестве законной жены. В любви Манюне везло, как никому. Примерно раз в три года, используя свою красоту и обаяние, Манюня в очередной раз выходила замуж. Однако замужество, как правило, длилось недолго: супруг или погибал в результате бандитских разборок или несчастного случая, или подавал на развод, застав дражайшую супругу в объятьях другого мужчины.

– Ты всё неправильно понимаешь! – в очередной раз кричала Манечка разъярённому мужу, пытаясь одновременно сделать два дела: поспешно натянуть на себя кружевные трусики и вытолкать из спальни обнажённого любовника.

Так же, как и Сатти, Манечка не могла отказать себе в чувственных удовольствиях. Во время развода Манечка не привередничала и не пыталась урвать от состояния бывшего супруга кусок побольше, чем сыскала себе репутацию не хищницы, а слабой женщины, которой просто по жизни не везёт с мужиками.

Получив при разводе причитающуюся ей долю, Манюня тут же улетала в далёкие страны с жарким климатом, где за пару месяцев умудрялась растратить большую часть отступных или нечаянного наследства. После чего госпожа Поливанова снова появлялась в Москве, где основательно и без суеты приступала к поискам нового мужа. И, надо сказать честно, ей это удавалось.

Сейчас, стоя на обочине Ленинградского шоссе рядом заглохшей «Audi», Манюня как раз находилась в брачном поиске. Очередной муж-миллионер, выдававший себя за арабского бизнесмена, оказался заезжим аферистом из Азербайджана. В результате Манечка вместо нефтяных вышек и нефтеперегонного завода получила моральный ущерб в виде развившегося у неё комплекса брошенной жены и финансовые затраты в виде оплаты услуг адвоката и различных судебных издержек.