Три жизни: Кибальчич

— Подсудимый Кибальчич, вы обвиняетесь в том, — голос первоприсутствующего Фукса звучал по-прежнему монотонно, и в нем чувствовалась усталость… — что, принадлежа к партии тайного сообщества, называемой социально-революционной партией, и действуя для достижения ее целей, вы пришли к соглашению с наличными подсудимыми и другими лицами лишить жизни государя императора Александра Николаевича, во исполнение какового умысла: первое. Вы принимали участие в приготовлениях взрыва царского поезда, в котором следовал император девятнадцатого ноября 1879 года близ города Александровска. — Первоприсутствующий отпил большой глоток воды из стакана. — Вто-рос… Принимали участие в приготовлении такого же взрыва царского поезда в том же 1879 году на одесской железной дороге. Третье… Изобрели, изготовили и приспособили четыре метательных снаряда, из которых два были употреблены в дело и одним из них был произведен взрыв, причинивший его величеству тяжкие поранения, за которыми последовала кончина государя императора. — По залу прокатился рокот ужаса и негодования. Сенатор Фукс помедлил, вздохнул. — Признаете ли вы себя виновным?

Николай Кибальчич поднялся, и Герард увидел: и следа не осталось от флегматичности, отрешенности, апатии, которые он видел в своем подзащитном в первой половине дня. Вот то новое, что с самого начала присутствовало в его подзащитном и лишь ждало своего часа.

Зал был буквально скован полной гипнотической тишиной. Все, не отрываясь, смотрели на главного "алхимика" "Народной воли", приготовителя адских снарядов.

— Прежде чем ответить на вопрос, — голос Кибальчича звучал спокойно, — я позволю себе определить главные задачи, поставленные перед собой партией, к которой я себя причисляю…

— Для суда представляют действительный интерес, — быстро перебил Фукс, — только ваши убеждения и задачи.

— В таком случае, — невозмутимо продолжал Кибальчич, — я имею заявить следующее. В 1874 году и в 75-м, когда преобладающим настроением в партии явилось желание идти в народ, слиться с народными массами, отречься от той среды, в которой мы были воспитаны, я тоже сочувствовал и разделял взгляды этого направления. И если бы не арест в семьдесят пятом году, который я считаю несправедливым, если бы нестрогие меры властей по отношению к деятелям, которые пошли в народ, то я был бы до сих пор там, в народе. — "Я правильно понял вас, Николай Иванович, — подумал адвокат Герард, чувствуя спазм, сжимающий горло. — Я не ошибся". — Если бы власти отнеслись к "хождению в народ" лояльно, — а цель у нас была одна: просвещение крестьянства и воспитание в нем социалистических идеалов, — если бы не было преследования партии, то ни крови, ни бунта, конечно, не было бы. Мы все не обвинялись бы сегодня в цареубийстве, а были бы теперь среди городского и крестьянского населения. Ту изобретательность, которую я проявил по отношению к метательным снарядам, я, конечно, употребил бы на изучение кустарного производства, на улучшение способа обработки земли, на улучшение сельскохозяйственных орудий…

— Простите! — В голосе первоприсутствующего было плохо скрытое раздражение. — Все это прямого отношения к делу не имеет. Для суда необходимо знать, приготовляя динамит и снаряды, вы знали, для какой цели они предназначены?

— Да, конечно, это не могло не быть мне известно.

Герард вытер носовым платком вспотевший лоб. "Что вы делаете, Николай Иванович! Вы мне не оставляете никакой возможности, никакой крохотной зацепки!.."

— Я знал, — повторил Кибальчич, — и не мог не знать.

Фукс нетерпеливо подался вперед, пенсне слетело с глаз и повисло на золотой цепочке.

— Вы могли бы уточнить эту мысль? — В голосе первоприсутствующего были азарт и нетерпение.

— По-моему, я высказался ясно. — Кибальчич усмехнулся. — Но если суду нужны уточнения, пожалуйста. Когда началось обострение борьбы правительства с партией, мне стало ясно: нам придется прибегнуть к таким средствам, на которые партия раньше не решалась. Имею в виду тактику террора. — По залу прокатился ропот. — И я поставил перед собой цель: запастись теми техническими и химическими сведениями, которые для этого нужны. Я прочитал все, что смог достать на русском, французском, немецком и английском языках, касающееся литературы о взрывчатых веществах. В напряженной тишине зала явственно прозвучал чей-то возглас изумления. — И все время, пока велась эта борьба, я следовал в этом отношении партии, вместе с другими лицами принимая участие в изготовлении динамита, мин и метательных снарядов.

Двадцать восьмого марта с утра зал суда был переполнен: ждали обвинительной речи прокурора.

Заседание началось в десять часов утра.

— Встать! Суд идет!

Все заняли свои места, и в напряженной тишине первоприсутствующий Фукс сказал:

— Обвинительную речь имеет честь произнести исполняющий обязанности прокурора при особом присутствии господин Муравьев!

Муравьев поднялся на кафедру. Его высокий лоб пересекла волевая глубокая морщина, он медленно раскрыл кожаную папку, в которой лежали листы плотной бумаги.

Затянулась томительная пауза.