Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи

Религиозные расколы происходили и во времена Иисуса. Самый известный — между школами Гиллеля и Шаммая. А. Штейнзальц в очерке о Шаммае прямо писал: «Именно в этом поколении произошел раскол: из-за неспособности привести споры к какому-то общему знаменателю, обе школы, по-своему подходившие к решению больших и малых галахических проблем. окончательно разошлись»[215].

Детально вопросы о иудейских религиозных расколах будут рассмотрены в книге «Дело Иисуса: беззаконие по закону?». Пока же назовем причины, по которым иудейские иерархи после суда синедриона добились еще и римского суда, проведенного Пилатом.

С одной стороны, таким образом, они рассчитывали «снять возмущение» среди ревнителей Закона, усматривавших в словах и делах Иисуса подрыв устоев иудейской веры. А с другой стороны, стремились не допустить протестных выступлений среди многочисленных Его поклонников и последователей. Наилучшим выходом из сложившейся ситуации как раз и была судебная расправа, учиненная чужими руками. Такая рокировка, по расчетам первосвященников. могла способствовать достижению сразу нескольких целей: преодолению духовного раскола в обществе: повышению авторитета синедриона среди иудеев, серьезно пошатнувшемуся в те годы; сокрытию незаконности своего собственного приговора, вынесенного в отсутствие достаточных доказательств и в отступление от общих древнееврейских законоустановлений. В то же время, она позволяла осудить Иисуса на самую позорную для иудеев казнь и соблюсти при этом установленный во времена римской оккупации судоустройственный порядок, проявив уважение к власти римского кесаря.

Как видим, для иудейских иерархов было важно, чтобы состоялся и римский, и еврейский суды. Последний — для того, чтобы квалифицировать взгляды Иисуса как богохульные и отрицающие Тору; снять своим вердиктом «возмущение» среди фарисеев и книжников и подстраховаться на случай неудачи в Пилатовом трибунале.

Н. Т. Райт, акцентируя внимание на «желании суда обвинить Иисуса в нарушении еврейского Закона», подчеркивал: «Ведь обыватели желали, чтобы Иисус оказался Мессией того типа, которого Пилат, поймав, казнил бы, — вождем восстания, наподобие Вараввы. Допустим, еврейские власти обвиняют Иисуса в том, что он — революционный Мессия, и выдают по этому обвинению Пилату. Такие действия могли повлечь за собой то самое восстание, которого они старались избежать! Другое дело — если бы им удалось инкриминировать Иисусу крупное преступление по еврейскому Закону. Тогда у них были все шансы перетянуть народ на свою сторону…».

Кроме того, И. Т. Райт, анализируя причины, по которым иудейские вожди приняли решение казнить Иисуса руками римлян, полагал, что выдвинутым против него обвинением они «могли представить Иисуса Пилату как смутьяна, а своим еврейским современникам (и последующему раввинистическому иудаизму!) — как лжепророка и богохульника, сбивающего Израиль с пути». «В их же собственных глазах, писал далее Райт, он теперь представлял серьезную политическую угрозу. А значит, с какой стороны ни посмотри, Иисус должен умереть».

Итак, у нас есть веские основания предположить, что приговор синедрионом все же был вынесен. Но был ли он законным и обоснованным? Или это была расправа, облеченная в скорлупу закона и закамуфлированная под формальную законность?

К вопросу о доказывании в суде Божественного происхождения Иисуса.

Пытаясь найти ответы на эти вопросы, любой правовед сталкивается со следующей ситуацией. Исследуя юридические аспекты дела, он осознает, что оказывается за пределами правового поля, поскольку искомые ответы неразрывно связаны с доказыванием того, что Иисус не самозванец, а посланник Бога. А это уже — вторжение в область веры. Но можно ли доказать, что Иисус — Бог или Сын Божий? И обязаны ли были это доказывать еврейские судьи?

Свои рассуждения по этим непростым вопросам автор подробно описал в книге «Трибунал для Иисуса» (Книжный клуб Книговек, 2011). поэтому в данной работе они не рассматриваются.

Современному человеку кажется очевидным, что своим признанием в суде Иисус, по сути, открыто приравнял Себя к Богу. Христианские богословы, считающие, что синедрион был обязан в этом случае исследовать Его мессианские права, всегда предполагают и практически исходят из тождественности понятий Бог и Мессия. Судьи же того далекого времени не придерживались названного постулата. Не исключено даже, что они вряд ли до конца поняли, что между выражением «Сын Божий» и их Богом Яхве Иисус ставит знак равенства.