Тридевять земель

О бокезцах и черногорцах считаю нужным дать некоторое понятие. По справедливости можно утвердить, что первые много упредили в просвещении соседей своих, одного с ними происхождения, Славян. В древности жители Боко ди Катарро составляли независимую республику, но по бессилию своему перед турками, добровольно передались венецианам. По близости Италии, коснулась и на них венецианская образованность. Католические семейства посылают отпрысков своих в итальянские университеты, те же бокезцы, кои придерживаются греческой веры, находят выгоды просвещения в отменной грамотности священников своих, так что все они, даже самого посредственного состояния, по частым торговым сношениям с итальянцами свободно говорят италианским языком. В образе жизни умеренны, воздержанны, к роскоши имеют пристрастие умеренное, и те даже, которые занимаются торговлей, крайне благоразумны в расходах. Тот, кто бороздит море, вступает в союз со счастьем, и он жнет, не сея, ибо море есть поле надежды. Так говорят здесь.

Флот бокезский считает в себе около четерехсот кораблей разных типов, но все же уступает в этом смысле Рагузинскому, которых кораблей имеют там более шести сотен. В видах выгоды торговли многие из их владельцев объединены в братства. Точное число их мне не назвали, однако ж наибольшею известностью пользуются два из них – братство Гримау и братство Грбаль. Корабли сии посещают торговые города на Средиземном и Черном морях, и значительная торговля Леванта чрез них обращается, и иные простирают свою торговлю до Лиссабона. Моряки и торговцы бокезские, случается, уезжают и в Россию, всего более в прибрежныя области от устья Днестра до Кавказа. Избирая для поселения крупныя города вроде Таганрога и Мариуполя, занимаются преимущественно торговлей зерном на английском рынке, а в Одессе, мне сказывали, имеется колония выходцев из всех областей Боки Которской, а некто Пётр Трипкович из Доброты держит там торговый дом, один из крупнейших.

Черногорцы же главное свое обыкновение полагают в войне, которую почитают вернейшим залогом своей вольности. Всякий черногорец за стыд и срам почитает возвернуться из сражения без вражеской головы. Такой варварский обычай ужаснул французов, особенно после дела под Рагузой при взятии горы Баргарт, когда оказался обезглавленным взятый в плен генерал Дельгог, хотя адмирал и обещал по червонцу за каждого пленного, приведеннаго к нему живым. Впрочем, мне говорили, что сам Митрополит-владыка держит в своем дворце в Цетинье голову Махмут-паши Бушатлийского в воспоминание о битве у Крусима в 1796 году. Сия малая область представляет собой образ правления без печатных уставов. Обычай заменяет закон. Управляются они Митрополитом, воспитанным в России и исповедующим греческую веру. Он главный служитель Божий и одновременно управитель по гражданским делам, так что можно сказать, что управляются черногорцы более властью духовной. Воля его почитается законом, и черногорцы слепо ему повинуются. Они боятся одного его взора и, исполняя его приказание, говорят: "тако Владыка заповеда". Не остаток ли это того древнего состояния, при котором власть достигалась не военными заслугами, а живым обращением с высшими силами? Наш старший офицер Станислав Станиславович Верницкий сказал мне кстати, что у поляков первое значение слова "князь" – священник, и только уже потом гражданский управитель.

Еще император Павел пожаловал владыку кавалером ордена Андрея Первозваннаго и положил выдавать ежегодно из русской казны тысячу червонцев в год, что и доныне наследниками его выполняется неукоснительно.

Титло, принадлежащее у черногорцев сельским начальникам, есть князь, однако больше напоминает он нашего сельскаго старосту. Образ внутренняго гражданскаго правления сходствует совершенно с древним. Патриархи или отцы семейств имеют полную власть над домочадцами.

Положение Черной горы, или Monte Negro, есть совершенно неприступное. Кремнистая цепь с висящими скалами на каждом шагу представляют трудные дефилеи и служат залогом черногорской вольности. С побережьем сообщения происходят тропами, которые улитками вьются по диким скатам. Расположившись на вершинах гор, воины черногорские переговариваются, подражая крику разных зверей и птиц, передавая, таким образом, о всех действиях неприятеля. Лежа за каменьями в своих ущельях, они могут истребить множество неосторожного неприятеля, прежде чем сообразит он, откуда стреляют, и сия горсть людей, в вертепах непроходимых гор, не страшится ни наказания, ни мщения. Звуками подают они друг другу сигналы, и непривычный слух не отличит крика от возгласа черногорца. Черногория единственная земля в Европе, в которой нет городов, ибо к Цетинье, которое считается столицей и где имеет пребывания Митрополит, приложимо более звание простого селения.