Тридцать дней тьмы

Стало быть, металлист узнал ее и даже помнит, что в зависимости от присутствия или отсутствия полиции она либо обходится водой, либо пьет кое-что покрепче. Ханне очень хотелось выпить, но она сочла крайне предосудительным делать это даже не позавтракав, поэтому она взяла меню. Похоже, его здесь не обновляли с конца восьмидесятых – это касалось как самого меню, так и перечня указанных в нем блюд. Делая свой выбор, Ханна попыталась соблюсти баланс между алкоголем и безалкогольными напитками, а также между известными блюдами и местной кулинарной экзотикой.

– Я бы хотела заказать кофе с виски, а также несколько тостов и копченый овечий сыр.

Бармен кивнул, быстро и с профессиональной ловкостью водрузил на стойку кофе с виски и исчез за распашной дверью, а пару минут спустя вновь материализовался оттуда с тарелкой хлеба и сыра в руке. Оказывается, металлист был барменом и поваром в одном лице. Ханна мельком взглянула на еду, которая выглядела удивительно привлекательно на вид и даже была слегка украшена красным перцем. Чувствуя зверский аппетит, она торопливо схватила тарелку.

– Просто настоящая трагедия – то, что случилось с этим парнем, Тором, не находишь?

Она постаралась, чтобы вопрос прозвучал достаточно равнодушно, и проглотила последний кусочек овечьего сыра.

Бармен кивнул.

– Ужасно. Такой хороший парень.

– Ты его знал?

Кожаный Жилет пожал плечами.

– Я знал, кем он был. Но здесь он не зависал, если ты это имеешь в виду.

– Он что, совсем не пил?

– Думаю, все молодые люди в деревне время от времени выпивают – развлечений-то у нас здесь, прямо скажем, не так уж много. Просто в выходные он никогда не появлялся здесь с прочей молодежью.

– Но он ведь вроде был довольно популярной личностью. Я видела, как он вчера вечером играл в футбол.

– Ну да, был… Как я и говорил, вообще-то я его не знал, вот только говорят, он был другим.

– Что значит другим?

Кожаный Жилет снова как-то неопределенно пожал плечами. Ханна поняла, что таким образом от него ничего не добьется.

– В курсе, где его нашли?

Ханна старательно скрывала свой интерес за небрежным тоном.

– У воды. Чуть южнее гавани.

– Южнее?

Ханна попыталась оживить в памяти план деревни – ведь она же его видела и должна помнить.

– Это рядом с рыбацкими лодками?

Отрицательный взмах покрытого воском хвоста.

– Нет, рядом там, собственно говоря, нет ничего. На мой взгляд, весьма загадочное место.

Ханна сделала над собой усилие; чтобы не показать, насколько заинтригована, она взяла с тарелки последнюю корочку хлеба и принялась ее жевать.

– Что ты имеешь в виду?

Бармен развел руками, как будто снимая с себя всякую ответственность.

– Просто странно. Я имею в виду, что ему там было делать? Там ничего нет – один лишь сырой луг.

– А может, его труп прибило туда. К примеру, с моря.

– Не думаю. Тогда бы он должен был проплыть через шлюз, а это сложно, да к тому же у входа практически нет течения. Зато там много лодок, и невозможно себе представить, чтобы никто его не заметил.

Ханна кивнула.

– Я слышала, его нашел отец. Ты не знаешь, он специально отправился на поиски?

– Вероятно. Иначе как бы он там оказался?

Ханна снова кивнула – хороший вопрос. Бармен тем временем повернулся к вновь прибывшему клиенту – даме с собакой. Они заговорили, и до Ханны долетело несколько слов, в беседе опять прозвучало имя Тора. Эта смерть заставила говорить о себе всю деревню. Ханна сделала большой глоток кофе с виски, ощутила, как алкоголь наполняет все ее тело, почувствовала себя легкой, легкой, легкой. Ей захотелось поддаться этому чувству, выпить еще с десяток чашек этого волшебного напитка, захотелось прекратить думать. Слишком много вопросов, на которые нет ответов, просто невозможно сложить воедино все фрагменты этой головоломки. Да и не ее это дело. Ее дело – написать детектив, а она тут суетится и теряет зря время в поисках возможного убийцы. Который, вполне вероятно, существует лишь у нее в голове, как плод больного воображения. А что? В этом действительно есть смысл. Вчера вечером Тор играл в футбол. После этого они с друзьями пропустили по паре пива. По дороге домой он, пьяный, свалился в воду, его отец, встревоженный тем, что сын не вернулся, отправился на его поиски. Йонни, прослышав о гибели лучшего друга, пропал, как случалось уже не раз. Наверняка еще до вечера появится. А след удара за ухом, вероятно, появился, когда Тор упал в воду. Ханна вздохнула и допила свою чашку. Ей следует отправиться домой и продолжить писать как прежде, фантазируя о реальности, вместо того чтобы пытаться ее просчитать и получить очередное разочарование из-за того, что все произошло случайно. Нет уж, лучше создавать убийство на словах, чем убеждаться, что его не было. Она достала кошелек, отсчитала нужную сумму, положила деньги на стойку, соскользнула со стула на пол. И внезапно замерла. Как понимать, что Тор был другим? Каким это другим? В тот момент дверь у нее за спиной с грохотом распахнулась и в бар ворвался молодой рыбак. Куртка на нем развевалась, глаза сверкали.

– Jonni er inni hjá Þór. Hann er með haglabyssu!