Тридцать ночей

— Если всё совсем не так, тогда почему ты выглядишь так, словно вдохнула чересчур огромную дозу паров краски?

Я посмотрела вверх, на глубокие складки, прорезающие его лоб, невзирая на то, что ему было всего лишь двадцать три года, сожалея о том, что не смогу их сгладить.

— Что поистине беспокоит тебя, Хавьер? Как ты считаешь, что происходит?

Он сделал глубокий вдох.

— Честно, я и понятия не имею. Но я считаю, что он опасен, и переживаю, что он попытается отнять тебя у нас.

Я не стала касаться затронутой им темы насчёт опасности Айдена.

— Отнять меня у вас? Хавьер, посмотри на всё, что он сделал лишь для того, чтобы мы смогли побыть все вместе и провести хорошо время!

— Да, но его здесь нет! Как скоро настанет тот момент, когда тебе придётся выбрать между ним и нами? Даже если ты сможешь остаться?

— Он хочет, чтобы все вы присутствовали в моей жизни. Он хочет, чтобы я была счастлива. Почему ты в это не веришь? — поинтересовалась я, настолько стоически, насколько это было возможным для меня.

Проблема была в том, что он не мог быть частью моей жизни, как мне этого хотелось. А хотелось мне этого мучительно сильно.

Хавьер посмотрел на картину, указывая пальцем на спартанку.

— Потому что я не знаю, что происходит в твоём представлении. Он с тобой из-за того что, чтобы ты ему ни давала, это сродни этому щиту с картины? Или он любит тебя?

Мои колени едва не подогнулись подо мной от этих вопросов. Я никогда не думала о чувствах Айдена в таком ключе. Что ему на самом деле трудно решиться заполучить меня, он просто находится в плену своих собственных воспоминаний и пристрастился — как он сказал — к спокойствию, которое я ему дарила. Да, он хочет спасти меня. Он хочет, чтобы у меня была своя собственная жизнь потому, как он хороший мужчина. Но когда дело касается его влечения ко мне, всё это является лишь пагубной привычкой, а не любовью?

Хавьер похлопал меня по плечу.

— Ты любишь его, — сказал он. И это не было вопросом.

Я подняла на него взор. Как он догадался?

Он улыбнулся, словно прочитал вопрос в моих глазах.

— Ты думала, я не замечу? Я вижу ясные глаза, скромную, опьянённую улыбку, которой у тебя никогда раньше не было. Ты даже краснеешь иначе. И сейчас ты выглядишь так, словно готова упасть в обморок, — он говорил нежно, изучая моё лицо. — Просто будь аккуратна, ладно? Я не хочу, чтобы ты была как та женщина на картине. Напуганная до смерти, но ещё больше напугана показать это. Я всегда рядом. Все мы.

Я обвила его руками, сильно его обнимая. Обнимая его, вместе со всеми опасениями, которые он вообразил, и всеми теми страхами, которые он отгонял прочь.

— Как мне отблагодарить тебя, Хавьер? Я никогда не заслуживала тебя или твоей семьи, но я люблю тебя всем своим сердцем.

Он взъерошил мои волосы.

— Ну, если ты действительно хочешь отблагодарить меня, тогда просто будь счастлива. И не позволяй Хейлу вбивать клин между нами. Да, ты нуждаешься в нас, но и мы нуждаемся в тебе. Ты единственная, кто верит в моё искусство, в мою гениальность, как ты называешь это. Все остальные, кого я знаю, видят в этом лишь средство для обеспечения пропитания. Все эти годы, все твои придирки поддерживали меня и подталкивали идти дальше. И, неожиданно для самого себя, ты заставила меня поверить. Или как минимум, грезить. И ты не можешь этого отнять.

— Я не отниму, — пообещала я, мой взгляд скользнул назад к спартанке на картине. — Как думаешь, он вернётся домой? — прошептала я спустя некоторое время.

Хавьер улыбнулся, тоже посмотрев на картину.

— Мнение художника или мнение Хавьера?

— Обоих.

— Ну, тебе повезло, оба мнения схожи, — он замолчал, ожидая момента, когда я посмотрю на него. — Да, я полагаю, он вернётся домой.

Я улыбнулась, сглатывая глупые слёзы.

— Ты уверен?

— Несомненно. Посмотри на солнечный свет, льющийся сквозь окно. Его лицо залито им. И ещё, он выглядит, как неисправимый задира.

Я и рассмеялась, и всхлипнула носом одновременно.

— Это точно.

— Давай, пошли на твою вечеринку. Ты сойдешь с ума, когда увидишь это.

* * * * *

Подойдя к двойным дверям галереи, Хавьер схватился за дверную ручку, улыбаясь.

— Я должен отдать ему должное. Он отлично готовит сюрпризы. Приятного вечера, Иза!

Он распахнул белые двери.