Трилогия алой зимы

Эми едва его слышала. Имя продолжало звенеть.

Загадочный кицунэ, не помнящий о себе ничего. Беловолосый, управляющий огнем ёкай с лисьими ушами, десятилетиями связанный подозрительно сильным проклятием амацуками. Создание с вечной ухмылкой, лукавое и бесстрашное, порой смотревшее на нее древними глазами, знающее так много и так мало.

Инари.

Как она не догадалась? Как совсем ничего не заподозрила? Сама мысль была нелепа. Смехотворна! Маленький белый лис, который столкнулся с ней в темном заснеженном лесу, ёкай, который обманывал ее, защищал, истекал кровью, целовал ее… как он мог быть Инари, древним, бессмертным, всесильным куницуками огня?

Ее ноги подкосились. Широ вдруг обхватил талию Эми одной рукой и поднял вторую. Когда он потянулся к молниям Сусаноо, она чуть не поддалась панике. На его ладони затрепетало пламя; он обхватил пальцами сверкающий шар – и тот потух. На лице Сусаноо отразилось недоверие. Широ отвел руку…

…а потом ударил куницуками в грудь. Из его ладони вырвался огонь, отбросивший Сусаноо назад. Пламя взметнулось вверх до самого плеча Широ, окутало его огненной бурей. Эми обдало жаром, огонь нежно касался ее кожи, не причиняя вреда, хоть и опалил дерево позади них.

Он погас так же быстро, как и появился. Широ обхватил Эми и второй рукой, поверх груди, прижал ее к себе, уткнулся лицом ей в волосы. И, сквозь вихрь собственных мыслей и чувств, Эми вдруг ощутила, что кицунэ дрожит.

Он прижимал Эми к себе и содрогался, цепляясь за нее так, словно она была его единственным якорем в бушующем океане. Он тоже ничего не знал. Ни своего имени, ни сущности. И если осознание, что он – Инари, так потрясло ее, то каково же ему?

Сусаноо поднялся. Его одежда дымилась. Ки забурлила вокруг, куницуками с искаженным от гнева лицом вновь призывал свою мощь. Среди туч грянул гром, завыл ветер, скатываясь со склона горы.

– Я уничтожу тебя за предательство, Инари! – прорычал Сусаноо.

Широ не шелохнулся. Он держался за Эми, будто не был способен ни на что больше, пока не соберет обратно осколки себя. Эми застыла, скованная страхом. Она должна остановить Сусаноо, однако что могло усмирить его ярость и жажду мести?

Впервые за столь долгое время в метке камигакари зародилось тепло. По телу, обжигая, пронеслась сила. Рука Эми поднялась.

Воющий ветер, который куницуками призвал с небес, вдруг утих. Воцарился полный штиль.

– Сусаноо! – В голосе зазвенела власть. Слова срывались с губ сами собой. – Оставь свою обиду. Инари тебе не враг, ведь он так же страдал от рук Изанами – и куда дольше тебя.

Сусаноо зашипел. Глаза его пылали.

– Аматэрасу!

– Выслушай то, что они должны тебе сказать. Времени мало.

И, с еще одной вспышкой жара, сила Аматэрасу покинула тело Эми, оставив ее замерзшей и дрожащей. Лишь руки Широ удерживали ее на ногах. Меж деревьев пронесся ветерок, свободный от воли Аматэрасу.

Сусаноо медленно выпрямился, давление его ки ослабло. Он окинул Эми холодным взглядом.

– Я слушаю, – сухо произнес куницуками. – Объясняйте.

Эми сидела на краю фонтана и смотрела, как Широ смачивает полоску шелка в ручейке, стекающем из бамбуковой трубки. Сама она держала в руках черпак, который только что опустошила уже в третий раз. После целой ночи в пещерах ее никак не отпускала жажда.

Широ выжал кусок оби Бьякко, за которым Эми прятала лицо от ядовитых спор. Присев перед ней на корточки, он закатал ее хакама и принялся оттирать колено от крови, аккуратно выбирать из царапин грязь и камешки. С тех пор, как Сусаноо на него напал, Широ не проронил ни слова. В буквальном смысле.

Закончив с одним коленом, он сполоснул ткань и взялся за второе. Вдали, у входа в пещеры, Юмэй пересказывал Сусаноо все, что они знали. Эми была благодарна, что смогла избежать этого разговора. Нрав Сусаноо ее пугал. Услышав от Узумэ, что он молчаливый, Эми решила, что при этом он уравновешен и сдержан. Что, как оказалось, было совсем не так.

Она прислонилась спиной к столбику, который поддерживал крышу над фонтаном. Широ встал и принялся в очередной раз споласкивать ткань. Расправив хакама, Эми забрала у него шелк и поднялась. Потянувшись, она осторожно вытерла кровь с его челюсти, потом со щеки. Кицунэ не смотрел на нее.

– Широ, – тихо начала она и вздрогнула. – То есть, вернее…

– Не надо, – пробормотал он.

Их взгляды на миг встретились – и кицунэ тут же отвел глаза, пустые и виноватые.

Эми закусила губу и вновь мягко прижала ткань к его коже, отыскав свежую царапину от удара о дерево. Широ отстранился, а потом сел на край фонтана. Уперев локти в бедра, он уронил лицо в ладони.

– Годами, – произнес он едва слышно, – я думал, что, если отыщу Инари, он все исправит. Уж он-то знает, что делать, как снять онэнджу, как вернуть мою память. Но все это время я искал самого себя.

Эми опустилась рядом и неуверенно положила ладонь на его затылок, не зная, как кицунэ отреагирует на утешение. Вокруг них витал ветерок, такой прохладный, свежий и приятный после стольких часов в затхлых, смрадных пещерах в недрах горы.

– У меня нет ответов, – прошептал Широ. – Я не помню. Я ничего не знаю.