Тринадцать загадочных случаев

Можно сказать, Саймон Клоуд продолжал жить только по привычке. Вскоре скончался один из его братьев, оставив своих детей в на редкость стесненных обстоятельствах. Саймон Клоуд великодушно забрал их к себе. Вот так в его доме и появились Грейс, Мэри и Джордж. Старик был добр и щедр к ним, но, похоже не испытывал и малой толики той любви и привязанности, которые пришлись на долю его внучки. Для Джорджа нашлась работа в ближайшем банке. Грейс вскоре вышла замуж за некоего Филиппа Гаррода, молодого, но уже подающего большие надежды химика. Мэри, тихая замкнутая девушка, осталась жить в доме и заботилась о своем дяде. Думаю, она любила его, хотя в силу природной сдержанности предпочитала никак не проявлять своих чувств. Насколько я знаю, они жили тихо и мирно. Да, чуть не забыл… После смерти маленькой Кристобель Саймон Клоуд пришел ко мне и поручил составить новое завещание. По этому завещанию все его состояние — весьма, кстати сказать, солидное — поровну делилось между племянником и племянницами: каждый получал по трети.

Шло время. Однажды, случайно повстречав Джорджа Клоуда и невзначай спросив о дяде, которого давно не видел, я был неприятно удивлен мрачным выражением, тут же появившимся на его лице.

«Хоть бы вы на него повлияли, — мрачно сказал он, и на его честном простоватом лице отразились замешательство и тревога. — Эти спиритические сеансы добром не кончатся».

«Какие еще сеансы?» — тут же насторожился я.

Тогда Джордж рассказал мне, что мистер Клоуд, совершенно случайно заинтересовавшись этим явлением, постепенно начал входить во вкус, а после того, как он познакомился с этой американкой, называющей себя медиумом, некой Эвридикой Спрагг, дело приняло серьезный оборот. Эта мошенница возымела над Саймоном Клоудом огромную власть. Она практически постоянно находилась в доме и проводила бесконечные сеансы, во время которых Саймону, безумно скучавшему по умершей внучке, незримо являлся ее дух.

Скажу прямо: я не отношусь к числу тех, кто безоговорочно отрицает спиритизм. Я уже не раз говорил здесь, что доверяю только фактам. Уверен, что, если научно подойти к этому явлению, беспристрастно взвесив все «за» и «против», выяснится много такого, что никак нельзя отнести на счет мошенничества и от чего можно было бы пренебрежительно отмахнуться. Поэтому, можно сказать, я верю и не верю одновременно.

Нельзя, впрочем, отрицать и того, что спиритизм — весьма удобное средство для разного рода жульничеств. Из того, что я услышал об этой Эвридике Спрагг, я понял, что Саймон Клоуд попал в руки мошенницы самой высокой пробы. Я всегда считал мистера Клоуда человеком здравомыслящим, в известной степени даже проницательным, но понимал, что, когда дело касалось отношения старика к умершей внучке, нет ничего легче, чем заставить его выдать желаемое за действительность.

Чем дольше я обдумывал ситуацию, тем меньше она мне нравилась. Я любил молодых Клоудов, Мэри и Джорджа, и прекрасно понимал, чем для них может обернуться новое увлечение их дяди.

Найдя какой-то предлог, я заглянул к ним домой. Было очевидно, что миссис Спрагг обосновалась там надолго и как самая дорогая гостья, пользующаяся непререкаемым авторитетом Достаточно было взглянуть на нее, чтобы мои опасения подтвердились. Это была немолодая уже особа, одетая крикливо и вызывающе. Она поминутно поминала «возлюбленных, ушедших от нас в мир иной» и откровенно играла на чувствах несчастного старика.

Кроме того, она привезла с собой своего мужа, мистера Абсалома Спрагга, худого высокого мужчину с меланхоличным выражением лица и довольно вороватым взглядом.

Я осторожно расспросил Саймона о его новых знакомых. Он был в восторге! Эвридика Спрагг — изумительная женщина! Ниспослана ему Богом в ответ на его мольбы! Деньги для нее ничто, и единственное, что ей надо от жизни, — возможность помочь страждущим сердцам. Маленькую Крис она любит как мать, и это тогда, когда он сам готов относиться к этой женщине как к дочери. Он даже рассказал мне некоторые подробности: как он слышал голосок Крис, сообщивший, как же ей там чудесно с мамочкой и папочкой. Хотя, сколько я помнил Кристобель, подобные умильные словечки были совершенно не в ее характере. Мало того, по словам Саймона, девочка настойчиво утверждала, что «мама и папа любят дорогую миссис Спрагг».

«Однако, — оборвал он себя, — вы, кажется, смеетесь, мистер Петерик?»

«Да что вы! Отнюдь. Есть множество занимающихся спиритизмом людей, которым я доверяю безоговорочно, как, впрочем, и любому рекомендованному ими лицу. Полагаю, у этой вашей миссис Спрагг отличные рекомендации?»

Саймон снова разразился потоком благодарственных слов по поводу этой особы. Она ниспослана ему Богом. Он повстречал ее на водах, где провел летом два месяца. Случайная встреча, но поистине судьбоносная!