Тринадцатый ковчег

Майра встревоженно обернулась: где–то рядом был Темный. Она пытался проникнуть в разум Майры, но та зажмурилась и мысленно закрылась. С каждым разом ей удавалось все лучше контролировать Маяк и защищаться от Темного. Враг отступил и как будто рассеялся. Как будто… Полностью Темный не ушел, и Майра ощущала его зловредную ауру в этом тихом мире сновидения. Что же это такое? И — что куда важнее — чего он хочет? Майра попыталась сосредоточиться на нем, но Темный лишь сделался более мутным, непроницаемым. Тогда Майра постаралась забыть о нем. Тихо подошла к Аэро и опустилась рядом на колени. Под серебристой формой у него проступал рельеф мускулов, появившихся за годы усердных тренировок.

Ей не хотелось будить Аэро. Во сне он, даже с мечом в руке, выглядел таким умиротворенным, однако Майра не смогла преодолеть порыв. Ей хотелось поговорить, поэтому она легонько толкнула Аэро в плечо и прошептала ему на ухо:

— Аэро Райт… ты пришел за мной.

— Майра, — распахнул он глаза.

Она слышала его мысли, видела мир вокруг его глазами, и все это благодаря Маякам, которые сейчас пульсировали в такт.

— Где ты? — спросил Аэро, щурясь и глядя вдаль. — Я вижу океан.

Понятно, он тоже видел мир ее глазами, и ему открылся морской берег.

— Где–то далеко, у моря, — устало вздохнув, ответила Майра. — Мы поднялись со дна, проплыли много–много миль… но наша лодка разбилась.

— И мое судно, боюсь, тоже.

Он обернулся на дымящийся корпус капсулы, затем поднял руку с Маяком и указал на небо, туда, где мерцали звезды и среди них одна особенно яркая.

— Смотри… я прилетел оттуда.

У Майры перехватило дыхание. Поразительно! Разве такое возможно? «Возможно», — подсказали пульсирующие Маяки. Аэро посмотрел на Майру. Сам он был черным от копоти — огонь на борту оставил свой след. Из раны на плече сочилась кровь, белая повязка пропиталась алым. Однако ничто не могло помешать Аэро — он неотрывно смотрел на Майру.

— Мы сегодня ближе друг к другу, чем раньше, заметила? — произнес Аэро. Его голос звучал сурово и в то же время нежно; это был голос человека, умеющего как слушать, так и командовать.

— И все равно так далеки, — сокрушенно напомнила Майра и стыдливо опустила взгляд. — Боюсь, я не выдержу это путешествие. Я не чувствую в себе сил.

Аэро мрачно улыбнулся:

— Я тоже.

— Что же нам делать? — спросила Майра, всматриваясь в черты его лица.

Аэро подумал немного и сказал:

— То же, чем занимались люди прошедшую тысячу лет: выживать и надеяться.

Майра опустила голову ему на плечо и услышала, как ритмично бьется сердце. Ей стало спокойнее, пусть даже они встретились только во сне. Аэро же ощутил нечто потрясающее: как будто осколки его разбитого сердца сошлись и оно ожило. Щеки налились жаром, потому что сердце вновь гнало кровь по венам с удвоенной силой. Аэро пораженно взглянул на Майру.

— Ты исцелила меня! А ведь я так долго мучился.

Они поцеловались, их тела опять, повинуясь Маякам, слились. Крепкими руками Аэро обнял Майру и прижался к ее бедрам, заставив ее трепетать. Он ощутил ее угрызения совести, которые, впрочем, поблекли на фоне ее стремления соединиться с пришельцем с далеких звезд. В его объятиях Майра млела и таяла.

«Калеб, — услышала она его мысли, — ты любишь его, да?» — «Это ничто по сравнению с тем, что я испытываю к тебе». — «Не надо стыдиться своих чувств, Майра, — успокоил ее Аэро. — Стыдиться надо того, что не умеешь любить. Когда–нибудь придет время выбирать — когда–нибудь, но не сейчас». И Майра открылась ему, вибрируя в его руках. Связь их была воистину нерушима, слияние длилось всю ночь, а когда они наконец разъединились, Майра начала таять в воздухе.

Над горизонтом поднималось солнце, готовое пролить на землю утренний свет.

— Что мне делать? — спросила Майра.

Едва слыша собственный голос, она ощутила смятение, и тогда Аэро приложил к ее щекам свои сильные мозолистые руки.

— Следуй за Маяком — иди к Первому ковчегу.

— А как же ты?

Она почувствовала, как он сосредоточился на ней, и поняла: он стремится передать ей нечто очень важное. Сердце застучало в груди, но вот Аэро закончил — его мысль долетела до нее, преодолев за долю мгновения немыслимые расстояния.

— Майра, я найду тебя! — пообещал Аэро. — Несмотря ни на что.

Майру словно током поразило. Аэро твердо верил в свое обещание: он правда отыщет ее, потому что привык держать слово.

* * *

Когда Майра проснулась на каменистом берегу в окружении друзей и увидела утренний свет — настоящий свет, солнечный, — видение никуда не исчезло. Оно оставалось как некое воспоминание о том, что было наяву. Как память о реальном событии. Даже когда поднялось солнце, ошеломляющее в своем величии и яркости, и даже когда проснулись все остальные и позавтракали скудным, но сытным пайком, а после свернули лагерь и нагрузились припасами, сон не ушел. Маяк на руке мерцал в такт пульсу, напоминая о клятве Аэро: он найдет ее, даже ценой собственной жизни.