Триумф

Борюсик тоже прочитал статью в городской газете: «Похоже, вся афера с передачей одной из крупнейших фирм, нашей области в руки неграмотной базарной девчонки — дело рук Никитина. Он широко известен в светских кругах как ловелас и бонвиван. Видимо, Доминике Никитиной надоело делать вид, что она ничего не знает о любовных похождениях своего мужа. И вот случайность! Она попадает в автомобильную катастрофу. Кто устроил госпоже Никитиной каникулы на больничной койке, не известно. Известно только то, что, будучи в больнице, госпожа Никитина, неожиданно для себя и для всех, потеряла кресло генерального директора и акции крупнейшей компании нашего региона. Есть о чем задуматься, не правда ли?»

Борис потер лоб. «Среди людей, близких к руководству компании, бытует мнение, что это именно Никитин, зная все пружины и механизмы своего бизнеса, намеренно обвел жену, лежащую в больнице, вокруг пальца. И усадил на трон некогда процветающего бизнеса Маргариту Калашникову по прозвищу Ритка-Автомат».

Амалия читала ту же газету: «Став владелицей крупного капитала, Маргарита Калашникова перестала нуждаться в услугах своего любовника Сергея Никитина. Предприимчивая девица быстро понизила в должности бывшего покровителя и даже отобрала у него… его собственный кабинет.

Итак, сладкая парочка рассталась со скандалом. А вскоре после этого на госпожу Калашникову была совершена серия покушений. Журналисты нашей газеты пытались узнать у правоохранительных органов о результатах расследования этих громких преступлений. Но стражи закона не спешат комментировать происшедшее. Нам остается только догадываться, кому была выгодна смерть прекрасной Маргариты».

— Гут. Зер гут, — Амалия склонилась над селектором. — Юлия, зайди ко мне.

Амалия довольно кивнула на газету:

— Ну что, Юлия? Похоже, должно сработать. Пусть злые языки полощут грязное белье семейства Никитиных. Вместо того чтобы ставить палки в колеса нашей компании.

— Я молодец? Где расписаться в ведомости?

Амалия так посмотрела на Юльку своим фирменным жестким взглядом, что та тут же повернулась по-солдатски и вышла из кабинета.

Ритка сидела около постели Виктории Павловны, обе были взволнованы.

— Наташка, какая ты красавица стала, — причитала Виктория Павловна. — Я уже и не надеялась тебя увидеть…

— Я часто вспоминала все, — понурилась Ритка. — И наш детдом, и тебя, и маму Аню. Говорят: детдомовские — несчастные. А я давно поняла, что то время было самым счастливым в моей жизни.

— Что ж ты, дочка, хоть позвонила бы, — заглянула ей в глаза Виктория Павловна.

Ритка закусила губу:

— Я не могла.

— А я решила, что ты на меня обиделась за что-то. — Ритка прижалась к руке Виктории лицом. Та погладила ее по голове. — Девочка моя, как ты живешь? Счастлива ли?

— Мама, я хочу тебе все рассказать.

Когда она закончила рассказ, Виктория Павловна неожиданно широко улыбнулась:

— Ах если бы ты все это рассказала мне раньше. Почему ты не пришла ко мне, я бы тебе помогла.

— Я боялась тебя расстроить. А ты что-то знаешь об этом? — удивилась Ритка.

— Конечно, знаю. Ко мне приезжала Никитина.

— Доминика? Это она, моя сестра по крови.

— Она хотела узнать о тебе, о твоем детстве, юности… Я и занялась розысками. Обратилась к знакомому милиционеру, и вот что обнаружилось.

Ритка занервничала:

— Погоди, дай я успокоюсь. Я же только из больницы, и с головой у меня… проблемы. Теперь можешь говорить.

Борюсик отбросил газету и побежал скупать весь тираж в киоск. Отошел с ворохом газет, начал прикидывать, куда их положить. Открыл багажник, свалил туда.

К машине Борюсика, припаркованной около больницы, подъехала машина Толика. Толик, в темных очках и бейсболке, внимательно наблюдал за Борюсиком.

Из больницы выскочила Ритка, помчалась к Борюсику. Тот раскрыл объятья, а она закричала:

— Ты себе не представляешь! Я — свободна! Я — свободна! Люди, вы слышите, я — свободна! Мне Пална такое рассказала… Погнали на рынок, я хочу завалить ее палату цветами!

Машина Борюсика отъехала, Толик последовал за ней.

— Здравствуйте. Извините, что отрываем вас от дел. Нам нужно еще раз представиться? — поздоровалась Доминика со следователем Петровым.

— Не утруждайтесь, я вас помню. Особенно этого молодого человека.

— Я тоже вас не забыл, — ответил Артем.

— Олег Иванович, Виктория Павловна сказала, что вы делали запрос в соседний район по поводу…

— Да, делал. И даже получил ответ, — не стал дожидаться вопроса тот.

— Мы можем попросить вас ознакомить нас с делом? — спросила Доминика, и Петров покачал головой:

— Нет. Такой поступок называется разглашением служебной информации. Я не знаю, в каких целях вы хотите использовать полученные сведения.

— В целях предотвращения нового преступления, — нашелся Артем.

— Молодой человек, предотвращение преступлений — наша работа. Расскажите мне, что вы знаете о готовящемся злодеянии. И мы примем меры, — возмутился Петров.

— Олег Иванович, если эту информацию не дадите нам вы, нам придется обратиться к Виктории Павловне, — вмешалась Доминика. — Она нам все расскажет. Вопрос в том, хорошо ли беспокоить ее сейчас в больнице.