Трижды преданный

Глаза слипались сами собой, Олег некоторое время боролся с дремотой, потом сдался, заснул. А когда снова открыл глаза – в комнате кто-то был, стоял неподвижно и словно чего-то ждал. «Наташка?» – мелькнула вовсе уж безумная мысль, Олег вскинулся, сел на диване и увидел Морока. Тот смотрел в окно, прижимаясь щекой к стеклу.

– Ты чего? – прошептал Олег.

– Дует зверски, – ответил Морок, глядя вниз, – я думаю, может, окно заклеить? А то холодно, как в вытрезвителе…

– Не надо. – Олег снова лег, уставился в потолок. И стал про себя вспоминать формулу уравнения времени, простую и незатейливую, но она отчего-то успокаивала, вгоняла в подобие транса. Смотрел на потолок, а видел график из учебника, синусоиду, представляющую разность времен, вызванную наклоном эклиптики к небесному экватору. «Уравнение времени обращается в ноль четыре раза в году…» – сон как рукой сняло, слова и цифры были из той, прошлой жизни, потерянной, ушедшей навсегда из-за глупости, чужой алчности и обмана, предательства и лжи, и боль накатила такой силы, что Олег едва не застонал.

– Не надо, – повторил он, – все равно скоро уезжать. Черт с ними, с окнами. Спи.

– Я тебя предупреждал, – услышал Олег и криво улыбнулся в темноту.

– Дурак я, уже не переделать, так и помру. А что с дурака взять…

– Что делать будешь? – по-прежнему не отрываясь от окна, спросил Морок. Олегу уже самому было интересно, что приятель там такое видит, но подняться и самому посмотреть сил не было.

– Уезжаем, как и договаривались, – сказал он. – Пошло все к черту! Квартиру риелтор продаст, деньги на счет кинет. Сегодня же поедем за билетами.

– Лады.

Морок, точно бесплотный дух, проскользнул в коридор и прикрыл за собой дверь. Ледяная, как Вселенная, ночь заполнила комнату, от холода аж скулы свело, по стеклу скользили черно-синие тени, Олег следил за их пляской и никак не мог уснуть. Стоило закрыть глаза, и появлялся Осипов, лыбился паскудно, предлагал все решить деньгами, смотрел жалостливо и с насмешкой. «Сучий ты потрох», – выругался про себя Олег, поднялся и подошел к окну. Дуло, действительно, зверски, отец не поставил новые рамы: то ли денег пожалел, то ли не до того было. Не до того, конечно, сына пытался вытащить с зоны, да не сумел, умер, так и не узнав всей правды. И слава богу, что не узнал…

От недавно пережитой боли и накатившего чувства вины зубы сжались сами собой, Олег прижался лбом к стеклу и прикрыл глаза. «Отец, он из-за меня раньше умер, а мог бы… – мелькнуло в голове. – Нет, дружок, ты все затеял, тебе и разруливать. Да, ошибся, выбрал не ту женщину, но это к делу не относится. И все к лучшему – будет проще заставить Наташку дать новые показания или надавить, если вздумает артачиться. А мать Осипова на адвокатах разорится, все продаст, и дом, и машины, и должность заодно, лишь бы сыночка отмазать. И хорошо, так и надо, скандал получится несусветный, пронырливую бабу живо на пенсию выкинут, ей, судя по возрасту, давно пора…»

Олег снова лег на диван, закутался в плед и не заметил, как заснул, а утро началось ближе к полудню. Морок успел сходить в магазин, но Олег ограничился сладким чаем – в горло ничего не лезло. Посидел в кухне, бессмысленно глядя в окно, вымыл кружку и пошел одеваться. В кармане куртки обнаружил выключенный мобильник, покрутил в руках и нажал зеленую кнопку. Мигнул экран, а через несколько мгновений посыпались эсэмэски: «Этот абонент звонил вам…» Судя по сообщениям, Наташка не могла успокоиться до пяти утра, и вот-вот начнется вторая серия. И точно – телефон задрожал в руке, зазвонил на манер старого дискового аппарата. Номер определился незнакомый, но это ровным счетом ничего не значило – Наташка могла купить новую симку. Ладно, надо поговорить с ней, послать куда подальше раз и навсегда, все равно это придется сделать, или она притащится сюда, с нее станется…

– Слушаю, – сказал он и сжал зубы, приготовившись к неприятному разговору. Наташка молчала, точно воздуха в грудь набирала, и вдруг произнесла:

– Добрый день. Вы просили позвонить насчет Чирковой. Она приедет завтра к полудню…

«Какая Чиркова?» – едва не выпалил Олег, еще раз глянул на номер, поднес телефон ближе к уху.

– Вы слышите? – донеслось из трубки. – Это Вика, вы просили позвонить…

– Вика! Извините, я вас не узнал. Это точно, вы уверены?

– Абсолютно, – негромко сказала Вика. Судя по фону, говорила она с улицы, ее голос временами перекрывали гудки и шум машин. – Марианна отменила все сеансы на завтра, она всегда так делает, когда приезжает вип-клиент, а кроме Чирковой, у нее сейчас других нет. Это точно, не сомневайтесь.

– Хорошо, – ответил Олег, – спасибо вам большое. Я позвоню. И… Вика. Завтра не выходите на работу. Скажитесь больной, придумайте что-нибудь. Я вам заплачу, не сомневайтесь.

– Я поняла. До свидания.

Из трубки понеслись короткие гудки, Олег нажал «отбой» и смотрел то в стену перед собой, то – краем глаза – на вошедшего в комнату Морока. Тот молча стоял напротив и выжидательно глядел на Олега.