Трое

Как получилось, что молодая улыбчивая девочка, стоящая в окружении подруг на групповой школьной фотографии, превратилась в мерзкое существо, в преступницу?! Реальность трудно принять. Зачем она узнала мать, да еще при таких обстоятельствах? Женщина обворовала дом покойного отца, не дождавшись, когда его тело предадут земле. Что она станет делать со всем этим старьем? Продаст, чтобы выручить несколько франков? Откуда она узнала о смерти Пьера? Как можно вообще ничего не чувствовать к своему ребенку? Разговаривать с дочерью как со случайной знакомой, бывшей соседкой по лестничной клетке? Кто ее спутник? Муж? Любовник? Сутенер? Дилер?

Нина теперь жалеет, что не заговорила с ней, никак не отреагировала. Нужно было проколоть шины, позвонить в полицию, донести, ударить, оскорбить, закричать, а она повела себя как тряпичная кукла! Не задала даже главного вопроса, который терзает ее всю жизнь: «Кто мой отец?» Позволила Марион упорхнуть, как птице – вестнице несчастья.

С улицы доносится звук двигателя «Альпины» Маню.

Она бросает последний взгляд на Адриена с Паолой и выходит.

22:00.

44

24 декабря 2017

– Сырные птифуры, карпаччо из белых грибов, паштет La Bonne Foie[101]

. Это к аперитиву. На обед суп-пюре из батата на кокосовом молоке, ризотто со сморчками и равиоли с трюфелями. Потом ассорти птифуров и меренговый торт с земляничным мороженым. Какое вино предпочитаешь, красное или белое?

– Ты псих.

– Возможно.

– Или гомик.

– Не исключено.

Нина выгружает на журнальный столик шампанское и бордо, шоколадные конфеты и подарочный пакет, поглядывая на роскошный стол, накрытый Ромэном в гостиной. Все выглядит очень красиво, утонченно и аппетитно. Одет он элегантно, в черные брюки и рубашку. Боб сидит у ног Нины и виляет хвостом. Она наклоняется, гладит его по спине.

– Подарок для меня? – хозяин кивает на пакет.

– Нет, для Боба, – шутит Нина. – Знаешь, все это прекрасно, но слишком уж… торжественно… Стол, приготовления… Я думала, мы съедим омлет у огня.

– В рождественский вечер? Да и камина у меня нет… О каком огне ты говоришь?!

Нина не может сдержать улыбку.

– Рождество для меня мало что значит, – признается она.

– Ты разве не католичка?

– Я сирота, разведенка, работаю в собачьем приюте… Не вижу, какую роль Иисус мог бы сыграть в моей истории… Поздно… К чему этот вопрос? Ты верующий?

– Агностик. Но раз уж в моей жизни материализовалась рождественская гостья, грех этим не воспользоваться.

– Почему ты не празднуешь с друзьями?

– Они люди семейные… – Ромэн улыбается и открывает бутылку розового Ruinart[102].

– А семья где?

– Родители живут в Австралии. Раз в два года я езжу к ним, так что тебе повезло… Или нет.

Он протягивает Нине бокал.

– За тебя.

– За тебя.

– Счастливого Рождества.

– Счастливого Рождества.

* * *

В канун сочельника Луиза ужинает с родителями, двумя братьями, невестками и их детьми. Она их балует, особенно мать и племянников. Валентина Луиза всегда предпочитала остальным, но на количестве и качестве подарков это не отражается.

Иметь любимчиков – наследственная черта. В детстве Луизу называли «папиной крошкой» (сколько раз она слышала эти треклятые слова!), и ей всегда было неудобно перед Этьеном.

Несправедливо отдавать предпочтение одному ребенку, но любовь не знает компромиссов, а притворяться Марк не умеет. Иногда он пытается проявить интерес к жизни Этьена, задает вопрос о работе или просто о жизни, но мгновенно отступается, если сын притворяется глухим.

– Да мне плевать, сестричка, – утешал он Луизу, – мама любит меня за двоих.

– А меня за троих! – хвасталась она, скрывая печаль.

Все расходятся по комнатам, а она едет к Адриену, чтобы провести с ним праздничную ночь, возвращается рано утром и спит несколько часов, пока родные не начинают собираться у елки, чтобы открыть подарки.

Когда Адриену исполнилось семнадцать, а Луизе шестнадцать, они стали встречаться в отеле «Вуаяжёр», в четвертом номере, самом маленьком, самом дешевом, расположенном под крышей, его сдают, только если все остальные заняты. Можно было бы взять другой, но оба суеверны и не хотят ничего менять. Где бы ни находился Адриен, ночь с 24 на 25 декабря он делит с Луизой в Ла-Комели.

Луиза любит Адриена, сколько себя помнит.

Впервые она увидела его в школьном буфете, куда он пришел с опозданием, вместе с Этьеном и Ниной. Новичок выглядел запыхавшимся и все время краснел, рассеянно смотрел по сторонам и концентрировался только рядом с друзьями. Луиза старалась не пялиться на него, но каким-то необъяснимым образом ее взгляд то и дело останавливался на мальчике, опережая мысль.