Трое на пути в Хель-гейт

Невысокие горы Урала и Екатеринбург, еще одна региональная столица России. Опять леса и реки — это уже европейская часть. Пронеслась под мостом Волга, неширокая после исполинских рек Сибири. Россыпь золотых искр появилась на горизонте — Москва.

Поезд замедлил ход и остановился под высокими сводами вокзала. Ни души, разве так бывает?.. Рогна слегка улыбнулась:

— Реальности, которые еще не оформилась, старшая рогна может тасовать как колоду карт. Но кое-что в них остается неизменным. Это то, что уже сбылось или непременно сбудется.

Она встала: — Сейчас мы вернемся в медленное время. До Москвы нам нужно посетить другое место. Ничему не удивляйся, помни — у тебя королевский вид, и тебя должны запомнить такой.

Еще помедлила у дверей.

— Мы выйдем в Санкт Петербург. Сюда перенес столицу президент Московской автономии, и здесь продолжил попытки возродить Российскую империю. Он умер, но возможно это удастся его наследнику.

Двери открылись.

Это не перрон! Сумрачный зал с высокими окнами, хмурый простор реки за ними, на стенах зала картины, а в центре гроб на траурно убранном постаменте. Длинная вереница людей тянется мимо гроба.

— Пройдем и мы, — говорит Рогна. — Я не испытываю уважения, но наш мир во многом создал он. Кроме того, тебе надо знать противника в лицо.

Какого противника?

Прежде чем они успевают двинуться с места, к ним стремительно подходит человек в темной форме, с кобурой на поясе. Спрашивает свистящим шепотом:

— Кто такие? Как посмели?..

— Мы хотим лишь изъявить почтение, — невозмутимо отвечает Рогна. — Нас всего трое.

Почему трое? А охранник переводит цепкий взгляд на Кэти (зрачки расширяются), потом пристально смотрит на пустое место возле нее. Лицо стремительно сереет.

— Вы… можете… пройти, — запинаясь, выговаривает он и отходит, едва не падая.

Кэти бросает еще один взгляд в пустоту, а потом следует за Рогной к очереди. На них изумленно глядят, особенно на Кэти, но без слов пропускают.

Они минуют гроб: ничего особенного, иссохшее лицо гнома. В изголовье стоит толстоватый человек, тоже в темной форме и с пухлыми щеками. Удивленно смотрит на них водянисто-серыми глазами, а потом не отрывает взгляда от Кэти. Все склоняют головы перед ним, и Кэти также коротко кивает. К ее удивлению, Рогна делает то же.

Они проходят.

Очередь уходит в открытую дверь, за ней видна мраморная лестница, какая-то суета начинается справа и слева…

Но их здесь уже нет!

Они стоят на широкой площади, красные кирпичные стены высятся над ними, и башня с часами. Внизу ворота, в них тоже втягивается длинная очередь.

— Мы в Москве, и это Кремль, — объясняет Рогна. — Здесь была его резиденция, и тело для прощания перевезли сюда. Я говорила, что для нас время будет сокращено.

— Вряд ли здесь в восторге от своего бывшего президента, — удивляется Кэти.

Рогна пожимает плечами: — Тем не менее, у него немало сторонников и здесь. Многим нравится быть винтиками могучего государства, Левиафана. А доступ в город закрыть никому нельзя, единственное условие — без оружия.

Кэти завистливо смотрит на стены Кремля: где-то позади них храм Огненного цветка, который хотела бы повидать. Но приходится следовать за Рогной.

— Сократим путь, — говорит та.

И они сразу оказываются в зале, где тоже выставлен гроб и тоже тянется очередь. И здесь к ним подходит охранник в темной форме, но без кобуры на поясе.

Снова короткий диалог, снова охранник смотрит в пустоту, и лицо сереет. Пошатываясь, отходит.

— Мы не пойдем мимо гроба, — говорит Рогна. — Начинается самая опасная часть пути, мы на время выпадем из нашей реальности. То, что заняло недели, для нас пройдет в ускоренном темпе.

Начинает темнеть. Вдруг разом исчезают все люди, остается только траурно убранный зал и гроб. Рогна цепко берет Кэти за локоть. Хорошо, что она делает это: у Кэти слабеют колени, и она едва не оседает на пол. Над крышкой гроба появляется… нечто.

Форма как будто человеческая, но состоит из клубов коричневого тумана. Пустые глазницы поворачиваются вправо и влево, обшаривая зал. На миг останавливаются на Кэти, и она чувствует ледяной холод внутри (все время этот холод на периферии сознания!). Но тут же фигура начинает проваливаться, постепенно исчезая из виду.

— Последуем, — безжизненным голосом произносит Рогна.

Мрак, какие-то грозные тени вокруг, красновато освещенные здания, черная гладь реки…

— Он проваливается сквозь миры нисходящего ряда, — тускло говорит Рогна, — и мы не станем прослеживать его путь. Тебе еще рано видеть это. Нам сюда.

Распахивается неоглядная багровая даль, все плывет перед глазами.

— Мы в мире четырех измерений, — звучит в голове Кэти. — Живы только благодаря старшей рогне. Она самая сильная из тех, кого я знаю. Смотри — это Цитадель.

Взгляд с трудом фокусируется на исполинском сооружении: кольцевая стена залита багряным светом, как кровью. Черный зев входа, и некая толпа мельтешит у него… и в воздухе.

— Цитадель, которая скрыта под каждой великой державой, — бесстрастно звучит голос Рогны. — Средоточие ее духа и мощи. Эта была частью разрушена, но еще крепка.