Трое на пути в Хель-гейт

Вряд ли спал долго: когда проснулся, в окне было еще темно, только луна опустилась ниже, печальным светом обливая снежные горы. Элиза сидела на постели в халатике, и ее лицо казалось задумчивым. Заметив, что Толуман проснулся, она быстро поцеловала его и спросила:

— Сколько тебе дали свободных дней?

— Два дня, — сказал он. — Этот и следующий. Потом надо возвращаться, я доставляю грузовую платформу.

— Мало, — вздохнула Элиза. — Не хочу так наспех.

Она еще помолчала, а потом лицо приняло уже знакомое Толуману озорное выражение. — Здесь есть магазин, где можно прямо сейчас купить продукты?

— Да, — удивился Толуман. — Круглосуточный магазин на трассе. А зачем, у меня полный холодильник?

— Толуман, милый, это долго объяснять. Просто слушайся меня, ладно? Ты все скоро поймешь. Перекладывай продукты в сумку и тащи в глайдер. Я пока оденусь, и поедем в магазин. А потом дальше…

Так что вскоре оказались в глайдере и, пока тот прогревался, Элиза зябко ежилась. — Все-таки холодно у вас, — сказала она. — Летом еще терпимо.

В магазине никого не было. Элиза прошлась, сметая в тележку молочные продукты, хлеб и печенье. — Я мяса не ем, — сказала она, — а ты возьми себе чего-нибудь.

Толуман расплатился карточкой на безлюдной кассе, и погрузил все в глайдер.

— За штурвал сяду я, — сказала Элиза. — Ничему не удивляйся. Здесь можно взлететь?

— С трассы разрешается. А ты получила лицензию пилота? Сейчас с этим строже.

— Обойдемся, — хихикнула Элиза. — Глайдер, запроси у «Аргоса» ключ для обратного перехода.

— Ключ получен, — ответил мужской голос.

Элиза не стала браться за штурвал. — Взлет и курс на точку перехода, — приказала она.

— Понял.

— Глайдер пошел вверх, и Толуман покачал головой. — Похоже, у него продвинутый ИИ.

— Я в этом не разбираюсь, — беспечно сказала Элиза. — Всем Матвей занимается.

Летели на северо-запад. Застывшее под луной снежное море, черные разливы тайги. Хотелось спросить, куда они летят, но Толуман не решился отвлекать Элизу. Та призадумалась, несколько раз досадливо дернула щекой, а потом вдруг громко заявила: — Ну и пускай!

— Что? — спросил Толуман, но Элиза махнула рукой: — Это я с собой разговариваю.

Наконец глайдер повис над заснеженным озером. Толуман удивленно огляделся: а ведь место знакомое, видел во время облетов! Мать рассказывала о приключении на этом озере, только тогда оно не было замерзшим… Вдруг стало как-то быстро темнеть. От гор остались смутные белые абрисы. Словно витки спирали начали подниматься от озера, принося с собой промозглый холод…

— Переход, — сказал чей-то голос. Ах да, глайдера.

Сердце сделало перебой, а Толумана стиснула непонятная тоска. Все вокруг заволокла серая пелена. Глайдер покачнулся — сели.

— Что это? — испуганно спросила Элиза. — Мы в Серой зоне?

Чуть посветлело. Какая-то невыразительная равнина, серый туман со всех сторон. Некие громадные силуэты маячат в нем… И тут по телу прошла холодная дрожь — черный огромный пес возник из тумана со стороны Элизы!

Снова он! Толуман облизал пересохшие губы, а Элиза… тихонько рассмеялась.

— Все понятно, — сказала она, — сторожите границу. Это ты, Фенр? — И опустила стекло перед оскаленной пастью.

Кинуться к ней! Заслонить собой! Но колени противно ослабели, а Элиза вытянула руку и потрепала жуткую морду.

— Ну-ну, не скалься так противно, Фенр. Этот мужчина со мной. Он теперь всегда будет со мной. Познакомься.

Пес лизнул красным языком ее руку и пошел вокруг глайдера к Толуману.

— Открой дверцу, — сказала Элиза несколько напряженным голосом. — Он должен обнюхать тебя.

Открывать дверь очень не хотелось, пришлось пересилить себя. Зверюга сунула морду в глайдер и ткнулась холодным носом в щеку Толумана. Глаза как желтые блюдца, и снова пробрал озноб от холодного и вполне разумного выражения в них. Следом пес опустил голову на колени Толумана, с шумом втянул воздух и негромко рыкнул, словно недовольный чем-то. А затем… отступил.

— Ну, вот и все, — с облегчением сказала Элиза. — В следующий раз, даже если меня не будет рядом, он не сожрет тебя. И никто из его сородичей тоже. Хотя вообще-то они людей не едят.

— Только разрывают на куски? — У Толумана чуть не стучали зубы. — Это он расправился тогда с бандитами?

— Ну да, — скучным голосом сказала Элиза. — Родители думают, что я не могу о себе позаботиться, вот и приставили охрану. Мы все-таки подружились, и я назвала его Фенриром[10]. В основном Псы охраняют Сад, так что это вроде пограничной заставы… Кстати, мы уже в нем.

Быстро рассвело. Чуть не половину небосвода занимало лазурное море, а земля перед ним дыбилась бурыми скалами и расстилалась изумрудными долинами. От изумительно ярких красок заболели глаза, и многое как-то туманилось.

— Это Сад! — торжественно объявила Элиза. — Мир за пределами вашего времени и пространства. Не напрягай напрасно зрение, здесь девять спектральных цветов, и многое ты просто не увидишь.

— Так ты отсюда? — спросил Толуман. Голос сиплый, хорошо, что не потерял дара речи.