Трое на пути в Хель-гейт

— Вы говорили о государственно-частном партнерстве. Но я выяснила, что вашу якобы государственную компанию через несколько посредников контролирует ваш племянник, некий Крюков.

Координатор моргнул: — Вот как? И откуда вы это узнали?

— Неважно. Я деловая женщина и должна проверять информацию.

Самодовольства у Координатора поубавилось, но глаза сделались злыми.

— У нас может быть опасно проверять информацию, вы не в Канаде. Лучше довольствуйтесь тем, что вам сказали. И это не ответ на мое предложение.

— Вы хотите для… своей компании пятьдесят процентов от моей доли. Не слишком ли жирно?

— А сколько вы предлагаете?

Жадность и плохо скрытая злоба так и написаны на лице Координатора: явилась какая-то иностранка и захватила то, что должно быть ЕГО собственностью. А куда пустит деньги? Тоже ясно, счета и виллы где-нибудь в Таиланде.

— Вряд ли больше двадцати пяти. И мне еще надо подумать, вы не знаете всех обстоятельств, при которых мне приходится работать.

Пусть надеется, что возможен торг. А то эти бандиты могут убить прямо сейчас. И изнасиловать для начала. Глазки похотливые, а охранники без труда разложат ее на этом диване… Затошнило от омерзения, налила рюмку водки и выпила залпом. Сморщилась от горечи и схватила бутерброд с икрой.

Координатор снисходительно улыбнулся.

— Вот наш человек, — сказал он. — К сожалению, госпожа Варламова, я вынужден настаивать. У меня тоже… есть обязательства.

Явный намек, что действует не один.

— Я должна еще раз все прикинуть, — упрямо сказала Кэти. Ну не бросят же ее Матвей и Толуман? Хотя, что они могут сделать? Координатор — это власть.

Глазки у того сделались колючими.

— Ну, прикидывайте. Только не в таких комфортных условиях. Непослушных девочек обычно запирают в темный чулан, но для вас найдем место прохладнее, чтоб остудились. А завтра поговорим.

Да, уже ночь. Этому борову явно хочется спать, а не уламывать строптивую бабу. До завтра можно и подождать.

Координатор делает жест, сзади вздергивают за руки. Стаскивают куртку, хватаются за кофточку. Кэти пытается отбиться локтями, а Координатор лениво машет рукой. Похоже, не хочет совсем уж портить отношений, по крайней мере пока. Ее утаскивают… Пускай грубо, но хотя бы не изнасиловали в этой мерзкой гостиной.

Коридор, лестница вниз, а там еще спуск к запертой двери. Поднимают засов, вспыхивает электричество. Бетонные и кирпичные стены, несколько дверей. Ее вталкивают в одну: голые стены, топчан с матрасом, ведро в углу. Похоже, она в частной тюрьме Координатора.

— Все удобства, миледи, — насмешливо говорит один из сопровождающих.

Откуда это?.. Дверь хлопает, гаснет свет. Она в изнеможении садится на топчан, но вскоре холод начинает забираться под юбку и кофточку. Снова этот промозглый холод!..

Она ходит взад и вперед как сомнамбула. Можно лечь, и она уже знает, как это бывает — постепенно ей станет тепло, и возможно даже заснет, но это может стать последним сном: пусть мороз не такой лютый, как тогда в вагончике, но еще зима и температура здесь явно ниже нуля. Она не хочет умирать, она хочет прижаться к горячей груди Матвея и плакать — над отцом с его рассказами о волшебной стране, над матерью, которая дала ей жизнь, зная о своей близкой смерти, над своими мечтами о любви и семейном счастье.

Ноги не держат, она все-таки ложится и сжимается в комочек, сердце еле трепещет…

* * *

Матвей

Он глядел на смутные холмы внизу: на западе Российского союза еще вечер, а снега здесь уже нет. Глайдер закачало — слишком много путей, порой в очень странные места, открывается с Медведицкой гряды.

— Снижение к трассе «Каспий»! — приказал Матвей. — Соблюдая все правила, на Сталинград.

Глайдер опустился над прилегающей дорогой и вскоре выехал на трассу. Вряд ли система управления движением зафиксировала что-то необычное, да и номера Южнороссии…

Транспорта много, уже забыл, как это бывает под Краснодаром. Наконец поворот на аэропорт «Гумрак», а потом появилось зарево огней — Сталинград.

— Управление Верховного координатора, — сказал Матвей. — Гостиница неподалеку.

Интересно, не там ли когда-то останавливался Варламов? Кэти рассказала кое что о странствиях своего отца.

Глайдер вырулил на стоянку, и Матвей с замиранием сердца взялся за телефон. Ответят ли по этому номеру, ведь прошло двадцать лет? Что ж, иначе будет добиваться приема.

Звонок, но вскоре гудки сменились молчанием. Он стиснул зубы и коснулся клавиши вызова во второй раз. Внезапный ответ:

— Кто говорит?

— Вы меня не знаете, — заторопился Матвей. — Номер был дан Евгению Варламову, двадцать лет назад…

— Ждите! — прозвучал властный голос. — Ни в коем случае не двигайтесь с места.

Ну и ну! Он стал оглядываться, и почти сразу два глайдера, игнорируя запрет на посадку, приземлились справа и слева. Значки Братства на корпусах, из дверей появились мужчины в серо-стальной форме, хотя оружия не видно.

— Выйдите, пожалуйста, из машины! — приказал один. — Извините за такую встречу, но вы позвонили по особому номеру.