Трое на пути в Хель-гейт

Любимое «потом объясню». Пришлось звонить Элизе, чтобы не ждала его, и вылетать. Темные облака стлались над горами, собирался дождь. Первые капли упали, когда Толуман выходил из глайдера, лиственницы зашумели над головой.

Мать сидела у камина и лишь слегка кивнула.

— Поужинаешь после, а сейчас ложись в свою постель. Старшая рогна предупредила, что пошлет тебе особый сон.

Вспомнились слова Юкико о матери: «все узнаете через нее», и стало тревожно. Толуман разделся и лег, накрывшись оленей шкурой. Спать совершенно не хотелось.

Он уснул мгновенно…

И увидел с высоты исполинский город. «Ордос», — сказал бесстрастный женский голос (кто-то незримый сопровождал его). Окна небоскребов угрюмо краснеют в свете заката. Одно здание стоит в стороне как черный монолит, словно его стены без следа поглощают свет уходящего за горизонт солнца.

«Штаб-квартира Ордена Темной луны, — сообщает тот же голос. — Обитель цзин».

Здание стремительно приближается. Крыша не преграда, он проваливается сквозь нее на пару этажей. Красновато освещенное помещение, свет заката сочится сквозь высокие окна. Большая кровать в центре, какие-то приспособления вдоль стен…

Толуман смущенно отводит глаза: с кровати медленно встает совершенно нагая Юкико. «Смотри!» — безжалостно говорит голос, и Толуман глядит снова. Теперь видно, что на кровати лежит мужчина, тоже голый, руки привязаны к изголовью, а ноги к изножью кровати. Бородка клинышком, один глаз мертвый… Да это же сам Патриарх Темной луны!

Ну да, почему бы не провести приятно время с одной из красивейших гейш Ордоса? И наверное, одной из самых искусных. Только для главы цзин приятно несколько иное, чем для нормальных людей: Юкико чуть поворачивается, и на нежной спине видны свежие рубцы. А теперь, похоже, сам патриарх получает свою долю мазохистских наслаждений.

Юкико накидывает халатик и завязывает пояс.

— Ты получил свои удовольствия, Темный. — Она говорит по-китайски, но тот же бесплотный голос переводит ее слова. — Однако пора их получить и мне.

Молниеносным и одновременно элегантным движением она достает что-то и залепляет патриарху рот. Скотч!

— Уж извини, но иначе ты можешь приказать своему стражу или издавать недостойные звуки, которые омрачат мое торжество.

Другим молниеносным движением она хватает лежащий у кровати посох и отламывает навершие. Странно, посох начинает извиваться как змея, и Юкико отбрасывает его и отломанную голову в сторону.

Привязанный мужчина отчаянно оглядывается, а на лице Юкико милая улыбка.

— Ты ведь знаешь, что твоя резиденция абсолютно изолирована. Незачем сотрудникам подглядывать за бесстыдствами старика. А если надеялся на своего тайного стража, то, как видишь, я отключила его. Это мужской секрет, а гейшам нетрудно выведать секреты у мужчин.

Она поднимает руки и вынимает из сложной прически гребень.

— Раньше гейши прятали в волосах маленькие кинжалы, на случай если что-то пойдет не так. Мне придется обойтись гребнем, но он из первосортной стали и сверху заточен как бритва. С чего мы начнем?.. Ах да, мне нужен свет. Свет!

Загораются светильники по углам, создавая мягкое рассеянное освещение. Юкико смотрит на мужчину — ее лицо белое, а глаза под изящными дугами бровей кажутся зеленоватыми льдинками.

— Вдруг ты, как твои любимые ямабуси, можешь сконцентрировать энергию ци

и одним рывком порвать путы. Сомневаюсь в этом, но лучше не рисковать. Ты не сможешь сделать это без сухожилий, а они тебе больше не нужны.

Она наклоняется и оборотной стороной гребня перерезает сухожилия сначала под коленями, а потом на сгибе рук. Слышен тошнотворный хруст, простыня окрашивается кровью, а лежащий издает утробное рычание. Снова Толуман пытается отвернуться, и снова слышит неумолимое: «Смотри!»

— А теперь приступим к основной части, — спокойно говорит Юкико. Она снова поднимает руки к волосам, те волной спадают на спину, а в руках Юкико оказываются две длинные шпильки.

— Ты знаешь, — говорит она. — Меня особенно возмутило, как ты хотел убить Кэти. Ты прознал, что она моя сестра, и решил зарезать ее руками моей же копии. Тебя наверное это забавляло и доставляло прямо сексуальное наслаждение. Но ты заигрался, патриарх. Ты недооценил, на что способны те, в ком обитает дух Ямато. Насладись же и этим!

Одной рукой она оттягивает яички мужчины, а другой глубоко вонзает в одно из них шпильку. Снова отчаянное дергание и нутряной рык. Юкико повторяет то же с другим яичком.

— А теперь посмотрим, что у тебя внутри. — В руке снова гребень. — Наверное, и нутро черное, не как у других людей…