Трое у дверей Вулфа

– Что она была на квартире Эйслера в воскресенье вечером. Она не была. Вообще никогда. В воскресенье вечером Эйслер заманил к себе Нэн Карлин, и та рассказала об этом Лауре, когда вернулась в отель. А Лаура сказала тебе, что это она была там, по двум причинам: ей не хотелось признаваться, что она небрежно обращалась с лошадью и из-за этого получила по уху, но главная причина заключалась в следующем: она надеялась, что после этого ты наконец-то поймешь, что пора бы уже и отпускать поводья. Все ради любви. Ты – мужчина ее мечты. Она хочет тебя заполучить. Хочет, чтобы ты взял ее хоть по-хорошему, хоть по-плохому, и она постаралась изо всех сил, чтобы получилось по-плохому.

– Я так не говорила! – снова сорвалась на крик Лаура.

– Не такими словами. Но ведь поэтому вы соврали ему? Попытайтесь хоть раз сказать правду.

– Ну да, поэтому!

Кэл встал:

– Не могли бы вы выйти и оставить нас одних ненадолго? А потом вернетесь.

– Это приличный отель. Джентльмену здесь не полагается оставаться в своем номере наедине с леди. Я уже скоро, только еще кое-что расскажу. Сядь! Сегодня она явилась ко мне и заявила, будто убила Эйслера. Так как считала, что это сделал ты – и до сих пор так считает, кстати, – и сделал это из-за нее, и тогда она решила взять вину на себя. Я дал ей понять, что у нее ничего не выйдет, а когда повернулся к ней спиной, она достала револьвер из сумки – она предусмотрительно захватила его с собой – и приготовилась укокошить меня на том основании, что я был единственным, кто знал, что у тебя имелся мотив для убийства. Она расскажет тебе, почему у нее и это не получилось. Потом…

– Она не выстрелила бы в вас, – произнес Кэл.

– Черта с два не выстрелила бы! Потом к нам приехали Мел, Нэн и Роджер, и ей пришла в голову другая идея. Она объявила, что рассказала Мелу о произошедшем с Нэн в воскресенье вечером у Эйслера – с той целью, чтобы приписать Мелу мотив для убийства Эйслера. Она сказала, что выложила ему об этом вчера утром, когда вы вышли после завтрака в холл и ты отправился покупать сигареты. С этим я только что разобрался. – Я повернулся к Лауре. – Вам лучше встретиться с Мелом и поговорить. Объясните, что у вас был припадок. – Я вернулся к Кэлу. – Конечно же, пытаться свалить убийство на парня – это уже слишком, но как-никак она взяла бы вину и на себя, если бы у нее получилось. Ведь она пробовала сначала провернуть это, так что, признаю, смягчающее вину обстоятельство у нее имеется. Я рассказываю тебе все это по трем причинам: во-первых, теперь ты будешь знать, на что она способна, и сможешь ей помешать. Больше никто не сможет. Если она не прекратит изобретать что-нибудь новенькое, то неприятностей не оберешься, и, скорее всего, все они выпадут на твою долю. Во-вторых, я хочу, чтобы вы оба поняли: кто бы ни убил Эйслера, он будет изобличен, и чем скорее, тем лучше. Это один из шестерых: Нэн Карлин, Анна Касадо, Харви Греве, Мел Фокс, Роджер Даннинг или его жена. Если вам известна какая-либо причина, хоть малейшая, по которой кто-то из них мог желать Эйслеру смерти, я жду, что вы мне ее назовете, и назовете немедленно.

– Вы говорите, Лаура все еще считает, будто это я убил его, – проговорил Кэл.

– Может, она уже и не столь в этом уверена. После того как другие ее идеи ни к чему не привели, она должна поколебаться и в этой. – Я взглянул на нее. – Предположите же, Лаура. Если не Кэл, то кто?

– Не знаю.

– Как насчет Харви Греве? Он мой друг, но я не придам этому значения, если это он. У него мог иметься мотив?

– Не знаю.

– А Роджер Даннинг? Эйслер приставал к его жене?

– Если и приставал, то я не видела. И чтобы кто другой приставал, тоже не видела. Она не… Ну вы же видели ее – зачем ему? Когда можно полапать девушек. Ей же наверняка почти пятьдесят.

Эллен Даннинг, скорее всего, не была и днем старше сорока, но, вынужден признать, вид действительно имела несколько увядший. Я повернулся к Кэлу:

– Твоя очередь. Если не ты его убил, тогда кто?

Он покачал головой:

– Задали вы задачку. Обязательно один из этих шестерых?

– Да.

– Тогда я – пас. Даже предположить не могу.

– Здесь нужно нечто побольше предположения. Третья причина, по которой я трачу ваше время, не говоря уж о своем: я хотел еще раз посмотреть на тебя и послушать. Ты единственный, у кого имелся мотив, и мотив этот мне известен. Ниро Вулф принял мое заключение, что ты вне подозрений, и я не рассказал копам, и если я ошибаюсь, то влип по уши. Кроме того, Лаура только и будет, что смеяться надо мной, а мне это очень не по душе. Это ты его убил?

– Вот что я вам скажу, Арчи. – Он и вправду улыбнулся мне, ведь между ним и судом над убийцей стоял только я. – Я тоже не хотел бы, чтобы она смеялась надо мной. И она не будет.

– Понятно. – Я встал. – Только, ради бога, не спускай с нее глаз. Ты знаешь, какой у Харви номер?

– Конечно. Он живет дальше по коридору. Пятьсот тридцать первый.

Я вышел.