Трофей императора

– Я видела будущее. Один из его вариантов. Мой дядя убьет отца и сестер, чтобы избавиться от претендентов на трон. Я могла бы остановить его хоть сейчас. Но мне нельзя использовать свою силу в личных целях, тем более для убийства. И я не могу покинуть Обитель. Ариоссис сказала, что я должна найти другое решение. Я думаю об этом постоянно, но не могу ничего придумать. Я не вижу никакого выхода…

Ее голос упал до шепота, и Роннар задрожал от безысходности и тоски, которая в этот момент овладела его альхайрой.

Бедная девочка…

Он даже не мог ей сказать, что отказался от трона и титула в обмен на помощь ее родным. Вожди кланов пошли на уступку, видя его состояние. И это решение далось им нелегко.

Много веков назад, когда закончилась разрушительная война между людьми и драконами, обе стороны подписали Пакт о мире. Особенный Пакт, подтвержденный кровью умерших и живых. По нему драконы обязывались никогда не нарушать границы человеческих земель и не вмешиваться во внутренние распри людей. Ведь тот, на чьей стороне были эти могучие существа, моментально становился победителем.

Дарги могли заключать с людьми дипломатические и торговые соглашения, брать в жены их женщин, помогать в делах, если те не требовали военной мощи. Они даже могли путешествовать по человеческим землям - разумеется, с разрешения тамошнего монарха и в своем человеческом теле. Но при этом не имели права обращаться в драконов и использовать магию. И без этого дарги ненамного превосходили людей. Да, были сильнее, крепче, живучее. Но, как и люди, оставались смертными.

И когда Роннар объявил свою последнюю волю, вожди встретили его слова гробовым молчанием.

Ворваться на территорию Этрурии в виде драконов означает нарушить Пакт. Войти в человеческом обличии – значит подвергнуть даргов опасности быть убитыми. Вряд ли узурпатор, захвативший трон, встретит их с радостными объятиями.

Тем более, пока Роннар метался по Сумеречной Гряде в поисках пропавшей жены, Феликс уже засвидетельствовал свое почтение Совету Вождей, как регент Этрурии.

И все же они согласились. Со страшным скрипом, но согласились. Только после этого Роннар сдал полномочия.

В тот день, когда он непроизвольно обернулся, границу с Этрурией тайно пересекли несколько ньордов. В их задание входило похитить бывшего короля и принцесс и вывезти их в безопасное место. Их должен был прикрывать военный отряд.

Но сейчас Роннар не знал, чем закончилась эта вылазка и закончилась ли вообще. А потому ему оставалось лишь страдать, чувствуя безысходность, которая грызла его альхайру.

Валенсия приходила каждый день. Она с особой любовью заботилась об анкрах. С особой душевной теплотой относилась к Дину. И в то же время в ней жила боль, которая вспыхивала каждый раз, стоило ей только подумать о мире за границами Обители. О родных, о несостоявшемся муже…

Роннар не мог этого не замечать. За эти дни он узнал свою жену лучше, чем во время коротких встреч в Ирригене. И внутренний голос подсказывал: он не ошибся, связав с ней свою судьбу. Пусть остался без власти, без трона, но эта девушка-женщина стоит того, чтобы ради ее прощения пожертвовать даже жизнью.

Она была ему необходима, как воздух. И в то же время этого было мало. Он хотел большего. Хотел видеть в ее глазах такую же ласку, с какой она смотрела на его сына. Хотел чувствовать к себе ту же заботу, какую она проявляла ко всем, кто ее окружал. Он был готов сделать ради нее что угодно…

Но понимал, что ей ничего от него не нужно.

Она вычеркнула его из своей жизни. Перевернула страницу.

Он может начать все сначала, но уже никогда не сможет вернуть ту наивную детскую влюбленность, что светилась в ее глазах…

И вот теперь она здесь. Открыла решетку, вошла в его клетку. Стоит, стиснув руки, и пытается не подать виду, что очень волнуется. Но он-то слышит, как стучит ее сердце. Слышит весь спектр эмоций, что захлестывают ее.

Она его опасается, как опасаются дикого, неприрученного зверя. И в то же время искренне жалеет его.

О да, ее жалость - это отличное наказание! Хуже этого только нагадить в угол и смотреть, как она убирает!

Проклятье!

Роннар втянул воздух сквозь стиснутые зубы, пытаясь устоять на ногах.

Но его ослабевшее тело буквально рухнуло у ног девушки.

***

В первый миг Валенсия испугалась так, что едва не вылетела из клетки. Но дракон не пытался причинить ей вред. Он просто лежал и не двигался. Только тяжелое дыхание говорило, что он еще жив.

Несколько мгновений девушка смотрела на беспомощного исполина и чувствовала, как внутри все сжимается от жалости и стыда. Потом осторожно присела на корточки рядом с его головой. Все еще колеблясь, протянула руку и с замиранием сердца прикоснулась к надбровной дуге над плотно закрытым глазом.

- Эй… - выдохнула тихонько. – Все хорошо…

Зверь раздул ноздри, с шумом втягивая воздух. Его веки затрепетали, между ними появилась узкая полоса.

Позабыв о предупреждении Дина, подчиняясь внутреннему порыву, Ленси заглянула в драконий зрачок и застыла, не в силах отвести взгляд. В глазах зверя светилась почти человеческая тоска.