Троя. Падение царей

– Видишь ли, парень, мы не соперники, – объяснил он. – Я слишком стар, чтобы состязаться с тобой. И, ты знаешь, именно поэтому у тебя немного друзей. Ты – Ахилл, и твоя жизнь – непрерывное состязание. Большинство молодых людей или испытывают перед тобой благоговейный трепет, или боятся тебя. Только Патрокл не чувствует благоговейного страха в твоем присутствии, потому что он вырос вместе с тобой и знает все твои слабости и все твои сильные стороны.

Одиссей на мгновение задумался, потом продолжил:

– Я слышал, как твой отец рассказывал о твоем детстве. Тогда было то же самое. Он говорил, что ты побеждал в беге, в состязаниях борцов, в метании копья и в схватке на мечах. Ты побеждал всех других мальчишек, никогда не проигрывал. Люди могут восхищаться человеком, который непрерывно их побеждает. Но такой человек редко нравится им.

– Гектору я нравился, – возразил Ахилл.

– А, тут ты задал мне задачку. Когда я появился сегодня ночью, два воина проводили меня к тебе. Кто они были?

– Я не заметил.

– Гектор бы заметил. А еще, если бы я спросил, он назвал бы имена их жен и детей.

– Умно с его стороны.

– Верно, но он поступает так не потому, что это умно. Он поступает так, потому что ему не все равно. И вот почему люди его любят.

– По твоему голосу я вижу, что ты тоже его любишь.

– Да, люблю. Это трагедия – быть его врагом. Но не я выбрал такой путь.

– Мне кажется, ты хорошо разбираешься в мужчинах, Одиссей.

– И в женщинах, что – если мы не будем осторожны – вернет нас к разговору о твоей сестре. Ну, а теперь, поскольку уже светает, я пойду отыщу свою постель.

– Ты ответишь на один вопрос, прежде чем уйти?

– Зависит от вопроса.

– Почему тебе не нравится мой отец?

– Я уклонюсь от ответа, Ахилл. Ни один человек не захочет встать между отцом и сыном. Ты прекрасный юноша, и у тебя хорошая душа. Поэтому я дам тебе один совет. Доверяй своим инстинктам и выноси суждения, прислушиваясь к голосу своего сердца. Сердце не предаст тебя, Ахилл.

За месяцы войны Ахилл много раз думал об этом совете, особенно когда имел дело с отцом. Ребенком он видел в Пелее великого царя, могучего и храброго. Он не хотел расставаться с этим образом. Однако снова и снова он ловил себя на том, что ищет оправдания для этого человека, для его мелочности, для его жестокости и, что еще того хуже, для его склонности обвинять других в собственных ошибках.

А потом пришла зависть. Если раньше Пелей гордился подвигами сына, то теперь он начал бранить его за то, что тот «ворует его славу». Каждый успех Ахилла в битве преуменьшался.

В конце концов, когда Фракия была завоевана и Гектор с уцелевшими людьми бежали к восточным берегам, Пелей сместил Ахилла с поста командующего войском и послал вместе с Одиссеем на Наксос, чтобы торговаться с царем Гаделосом о поставках зерна и мяса.

– Ты хочешь, чтобы я был торговцем? – недоверчиво переспросил Ахилл отца.

– Ты сделаешь то, что я велю. Воинам Агамемнона нужна еда. Гаделосу польстит, если к нему явится великий герой.

– А кто будет возглавлять битву с Гектором? Он не обычный полководец. Одно его присутствие стоит сотни человек.

Пелей побагровел.

– Я возглавлю. Пелей, царь Фессалии, уничтожит этого троянца.

Теперь разгневался Ахилл и сказал, не подумав:

– До сих пор ты на удивление мало стремился участвовать в битвах, отец.

Пелей ударил его, не сдерживаясь.

– Неужели такова моя судьба, чтобы оба моих отпрыска меня предали? – закричал он.

Ошеломленный ударом, Ахилл в конце концов высказал то, что было у него на душе:

– Я любил Каллиопу и не верю, что она когда-нибудь кого-нибудь предала!

– Ты, пес! – Пелей замахнулся снова, но на этот раз Ахилл схватил его за запястье.

– Никогда больше не пытайся меня ударить, – холодно проговорил он.

Он увидел в глазах отца страх, и остатки детского обожания исчезли, как туман при солнечном свете. Пелей нервно облизнул губы и улыбнулся вымученной улыбкой.

– Прости, сын. Груз войны… Ты знаешь, что я ценю тебя больше, чем всех остальных. Я безмерно горжусь тобой. Но позволь мне иметь немного собственной гордости, – умоляюще сказал он. – Я затравлю Гектора и принесу нам победу. Но мне нужно, чтобы ты отправился на Наксос. Иначе люди будут говорить, что это ты сокрушил Гектора. Сделай это ради меня!

Чувствуя печаль и отвращение к льстивому тону, Ахилл шагнул назад.

– Я сделаю, как ты просишь, отец. Будет хорошо убраться отсюда на некоторое время, и я обожаю истории Одиссея.

– Этот человек – жирный хвастун, пустой и бесполезный. Не прислушивайся к его вракам, мальчик.

Ахилл не обратил внимания на эти слова.

– Помни, отец, Гектор – несравненный воин. Когда ты загонишь его в угол, он будет драться насмерть. Он не отступит, не будет сдерживать ударов. Этот человек – лев. Как только ты схватишь его за хвост, лишь один из вас останется в живых.

На следующий день Ахилл отбыл на «Кровавом ястребе», стройной военной галере, ведомой моряками с Итаки – ветеранами, служившими Одиссею много лет. Ахилл пытался подружиться с этими людьми, но, как всегда, те смотрели на него с благоговением, обращались с уважением, но держались на расстоянии.