Троя (S-T-I-K-S) [огрызок]

— Да у тебя одни сплошные почему. И охранник ничего не расскажет, свернул ему кваз шею, внизу поджидал. Свернул и уполз, по кровавому следу до стены отследили, потом исчез, как крылья выросли. Еще роль девки не совсем понятна, Хазаль по мальчикам, к чему эту привлек, специально для кваза? Вроде не врет, но картинка мажется, будто недоговаривает что-то. Протокол ее первого опроса из журнала вырван, Филин пропал неизвестно куда.

— Одно понятно точно, когда дело касается исчезновения белой жемчужины — не может быть столько почему. Надо эту телку знахарю нормальному показать, был бы Лео, глянул бы что внутри. И ментат посильнее нужен. Тебе с Филином мура от стронга не отличить. Если до утра не сдохнет, хватай броневик и вези в Центральный, Старосте письмо накарябаю. Стой, лишнего она тут слышала. Дорога из Центрального опасная, может случиться муры нападут или тварь опасная. Скажем так, если она сюда не вернется, никто горевать не будет.

Липкие капли стекали по вискам, лоб мокрый, — Жар усилился, какой умник сказал, что болезней тут нет? Голова раскалывалась похлеще, чем было в церкви. Настроение постоянно и очень резко менялось, от неистовой ярости до безысходных рыданий, и снова превращалось в гнев, и бесконечное метание в бреду. Да что же со мной такое-то? Или от жемчужины, или кваз чем-то заразил. А вдруг член у него отпал не просто так. Лена представила как у нее отваливаются куски мяса и конечности стали ватными. Сделала очередную попытку подняться к близкому крану, но снова потеряла сознание.

Очнусь девушка на полу, снова от новой боли, кроме груди начало выворачивать подмышки, как будто внутри что-то трескается и лопается. Непослушными руками стянула платье, помогая зубами. Груди раздулись на пару размеров, любое прикосновение причиняло нестерпимую боль, жгло как раскаленным железом. Кожа под сиськами надулась, начали образоваться нарывы, наливаясь нездоровой синюшностью. Коснулась соска, вздрогнула как от удара током, из соска вытекла мутная гнойная капля, потом следующая, затем побежало тоненькой струйкой.

Тело скрутило судорогой, Лена прогнулась, приложившись затылком о пол, ребра затрещали.

В момент, когда казалось все, пора прощаться с жизнью, Кожа на груди наконец треснула, будто прорвалась пара гигантских чирей. На руки плеснуло горячим, дохнуло несвежими внутренностями. Ощутило адское облегчение и слабость, на ладони шлепнулись две медузы, измочаленные, будто жеванные толпой голодных акул. Грудные импланты, черт возьми, год непосильной работы. Лена хотела выругаться, но из пересохших губ вырвался только вялое мычание.

А это еще что? Боль переместилась в живот. Начались торопливые схватки. Рожать Лене не доводилось, как-то мимо прошло, но спутать резкие сокращения ни с чем было нельзя. Сунула руку в трусы. На грязных пальцах застыла странная металлическая чехня. Здравствуй спиралька. Это что, я теперь походу залететь могу?

В завершение получила снизу в челюсть удар невидимого кулака. Поморщилась и выплюнула пломбу, поставленную пару лет назад. Тронул языком — знакомой дырки не было.

Почистился организм, капитально, чужеродные тела выкинул. Причем не так, как обычно с работы выгоняют — с двухнедельной отработкой, картонной коробочкой и кактусом, а грубо, пинками — раз, и ты уж на улице. Осмотрела руки, ноги, вроде больше ничего чужого не было, покосилась на плечо, вместо змейки, набитой от скуки, красовалась грязная клякса. Организм даже татуху извел.

Лена вскочила, жар, слабость, головная боль — все отступало, оставив звон в ушах, легкость и небольшое головокружение. Подпрыгнула, легко дотянувшись пальцами до потолка. Приземлилась мягко, как кошка, напилась из крана безумно вкусной водой. Умылась, смывая с себя пот и следы странного очищения. На груди не осталось ни следа, даже маленькие белесые шрамики можно было разглядеть с трудом. Хотелось смеяться, прыгать, танцевать.

Накрыла ладонями груди. Прощай любимая четверка, прощай вывернутые шеи кавалеров и завистливые взгляды их подруг. Здравствуй обычная унылая двойка, серая и безрадостная.

С другой стороны, позвоночнику легче, и бегать без поддержки можно. А с третьей, тут в Улье вроде о позвоночнике в последнюю очередь думать надо и бегать вроде незачем, хотя от зараженных улепетывать точно пригодится.

Решила улечься спать. Все равно до утра ничего интересного здесь произойти не может. Уснуть никак не получалось, в теле бурлила энергия, хотелось бежать, что-нибудь делать, уснуть в таком состоянии было попросту нереально.