Троянский конь Британской империи

В течение более чем полувека жизнь Черчилля была связана с еврейскими проблемами. В его бытность молодым членом парламента с 1904 по 1908 год у него было много избиратепей-евреев. В качестве члена кабинета министров в 1921–1922 годах он отвечал за разработку статуса еврейского национального очага в Палестине. Являясь лидером страны во время войны с 1940 по 1945 год, он противостоял военной мощи и тирании нацистской Германии, Будучи премьер-министром в мирное время с 1951 по 1956 год, в первое десятилетие существования Государства Израиль, он был в курсе проблем и нужд еврейского государства и относился к ним с симпатией. Несмотря на то что это не пользовалось особой популярностью ни среди коллег-парламентариев Черчилля, ни среди его современников, У. Черчилль настойчиво боролся тем, что он называл «антисемитскими предрассудками», и старался поддержать чаяния евреев – как граждан Великобритании, так и тех, кто непосредственно стоял у истоков создания Израиля.

Один из членов британского парламента предупреждал Черчилля, что из-за его поддержки сионистских устремлений в Палестине тот окажется лицом к лицу с «передающейся по наследству неприязнью к еврейской расе, существующей во всем мире». Однако Черчилль все равно не отступил. Хотя он никогда не являлся безоговорочным сторонником сионизма, он проявлял себя по отношению к нему как один из его наиболее стойких союзников и защитников, Черчилль высоко ценил евреев, которые зачастую были объектом презрения, неприязни, недоверия и жестокости, и хотел, чтобы они заняли то место в мире, которое должно было по справедливости принадлежать им. В то самое время когда он публично осуждал акты террора против британцев в Палестине которые совершали еврейские боевики, он доверительно заявил своему другу-еврею. смущенному столь жесткой критикой Черчилля «Еврейский народ хорошо знает, что я его друг». Это было действительно так. Он проявлял себя как друг евреев именно тогда, когда это было особенно необходимо, и он являлся при этом их настоящим другом.

Подчеркну, что стараюсь избегать оценочных суждений; насколько это удаётся – судить читателю.

Царский режим, в свою очередь, подвергался граду оценочных суждений. (Достаточно вспомнить о высказываниях классического английского историка и шпиона А. Тойнби, служившего в Бюро политической разведки (БПР) британского Департамента информации). Но каждое оценочное суждение можно, в свою очередь, пропустить через фильтры оценочных суждений. И тогда их правомерность уже не кажется столь очевидной. Тёмные омуты российской монархии сегодня хорошо изучены. Но возьмём такой факт. Россия: многонациональная страна, где каждая этническая группа имеет свой язык, свою письменность, историю, традиции, сохранила свою веру. И возьмём Британскую империю, с её захватами на североамериканском континенте, где англичане вырезали почти всё коренное население. Это самый жуткий геноцид в человеческой истории, непревзойдённый НИКЕМ. То же самое повторилось в Австралии. Австрийская, Российская, Персидская, Оттоманская империи: реакционные, жестокие режимы? Не будем оспаривать подобные утверждения. Но не российский режим уничтожил население целых 2-х континентов, а это сделали «просвещённые» англичане.

Трижды демонизированный СССР и другие "демонические" режимы владели за прошедшие десятилетия атомным оружием, но разве это они осуществили единственную в истории (к счастью!) варварскую атомную бомбардировку?

Картина мира гораздо сложнее и пестрее, чем чёрно-белое полотнище демонизации. И те, кто сознательно или по неведению искажает её чёрно-белыми страшилками: самые опасные люди.

Россия XIX века

Из серии цветных фотографии Сергея Михайловича Прокудина-Горского

(1863–1944)

Сразу же после создания американской федерации Англия рассмотрела в Соединённых Штатах своего серьёзного антагониста. И это не случайно. Равенство возможностей – против слегка запудренных феодальных сословий; власть народа – против власти потомственных лордов; республика – против абсолютизма; американская индустриальноэкономическая модель – против британской. Европа, зажатая будто клещами, между двумя монстрами, географическими крайностями и крайними антагонистами – Британией и Россией, – сделалась на века ареной гигантской бойни. В этой ситуации Соединённые Штаты, как решающий "довесок", могли перетянуть исход этого противостояния на ту или на другую сторону.