Тройные неприятности

Все случилось именно так, как он задумал: сигнализация в офисе сработала, ростовские выбежали из здания и сели в свою машину, не заметив незваного пассажира. Борис застрелил плешивого здоровяка, который явно был более опасен, а черноволосого пижона заставил ехать в ту же самую деревеньку, где закончилась короткая Ксюшина жизнь.

Там он допросил его по всем правилам криминальной науки и узнал от брюнета, раскисшего как мороженое на солнцепеке, всю историю — о перепутанном чемодане, о трех подругах, которые этот чемодан вернули «Люфттанзе», о том, что этот чемодан брюнет с напарником тоже тщательно обыскали и не нашли в нем ни пленки, ни фотографий…

По всему выходило, что фотографии остались у одной из трех женщин. У какой именно еще предстояло выяснить.

Борис выжал из брюнета всю информацию до капли — все, что тот успел узнать: адреса,. телефоны, привычки и пристрастия. Потом он связал его, заклеил рот пластырем и оставил в подвале деревенского дома, отложив на какое-то время окончательное решение его судьбы.

На следующий день Борис под видом сотрудника компании «Люфтганза» явился к Катерине Дроновой, вернул ей сильно попорченный синий чемодан', заплатил компенсацию и назначил свидание на этот же вечер — дольше откладывать решение своих проблем он не мог.

В ресторане Катерина удивительно быстро опьянела, но не рассказала Борису ровным счетом ничего важного — скорее всего, просто ничего не знала о злополучных фотографиях. Он отвез ее домой и без всяких проблем сделал слепки с ключей. Ему пришел в голову необычный план. Часто имея дело с женщинами, он понимал, что, если хочешь от женщины чего-то добиться, нужно воздействовать не на разум, а на эмоции. Катерина в этом смысле была особенно удобна. Борис представил, что эта толстая сентиментальная дуреха испытает, найдя у себя в шкафу труп, и начал действовать.

На следующий день он приехал в деревню, где в полубессознательном состоянии лежал связанный брюнет, едва живой от голода и жажды. При виде своего тюремщика брюнет застонал. Борис наклонился:

— Ну для тебя проблемы кончились!

Он сделал с ним то, что обычно делают с отработанным материалом. Убив его ударом ножа, Борис уложил труп в огромную картонную коробку от холодильника.

Его план был безрассуден и нагл до безумия, но обычно самые безумные планы удаются.

Никто не остановил его машину ни на шоссе, ни в городе. Борис подъехал к Катиному дому в три часа, когда сама Катерина ждала его перед входом в художественный салон «Зефир».

Около ближайшего магазина он нашел двух хануриков, которые за двадцать рублей охотно согласились помочь «хозяину» занести в квартиру холодильник.

Пристроив труп в стенном шкафу, Борис поспешил на выставку, где его нетерпеливо дожидалась влюбленная Катерина.

Однако дальше события стали развиваться не по его сценарию. Три подруги, найдя в стенном шкафу труп, не пришли в отчаяние и не впали в ступор, а на его звонок с требованием немедленно вернуть фотографии ответили довольно жестко.

Борис собирался следить за домом Катерины все время, но ему одному это оказалось не под силу.

После своего звонка в квартиру Кати и неудачного разговора с Ириной, Борис решил не спускать глаз с женщин. Казалось, его упорство принесло плоды: он выследил их, когда Жанна и Ирина на машине случайного частника поехали за город в сторону Петергофа. Он уже окончательно уверился, что женщины приведут его к чему-то важному, но эти хитрые бабы сумели оторваться от него на железнодорожном переезде…

* * *

Борис еще раз вполголоса выругался, включил передачу и помчался обратно в город. Пусть они перехитрили его здесь и он не знает, что они делали возле Петергофа, но должны же они вернуться?

Послушавшись своего внутреннего голоса, который почти никогда его не подводил, Борис поехал к дому Ирины Снегиревой.

* * *

Жанна шагнула навстречу старшему лейтенанту. Лицо ее озарилось неземной радостью.

— Слава Богу! — воскликнула она таким голосом, каким умирающий в пустыне от жажды путешественник восклицает: «Вода!» — Слава Богу, вы приехали! Я уже думала, что нам придется торчать здесь до утра!

— А что случилось-то? — настороженно осведомился милиционер.

— Да заглохла эта проклятая консервная банка. — Жанна пнула ногой несчастную «девятку». — Заглохла, и ни с места! Но теперь появилиеь вы, и я больше не волнуюсь! Вы нас спасете! Вы просто не представляете, как я вам рада! Я просто готова вас расцеловать! — И Жанна сделала вид, что собирается немедленно осуществить свою угрозу.

Старший лейтенант невольно попятился перед таким неожиданным напором и неуверенно спросил:

— Может, фильтр засорился? Или свечи засалились?

— Дорогой мой, — патетически воскликнула Жанна, — я же всего лишь женщина! Для меня ваши слова — китайская грамота! Может быть, вы сами посмотрите, что здесь случилось?

Милиционер тяжело вздохнул, недовольно поморщился и полез под капот машины.