Трон Знания. Книга 4 (СИ)

— Всё ты понимаешь. — Иштар потёр глаза. — В Росьяре нет города Йомун, и нет провинции Квибет. Виконт Тинару Терзеш никогда не существовал. На балу ты танцевала с виконтом Фандези. Посол Росьяра, похоже, гордился собой, когда обвёл меня вокруг пальца. Я обвинил его в шпионаже и выслал из Ракшады.

— Есть хочешь? — спросила Малика, желая уйти от скользкой темы.

— Всё, что «написал» Адэр в письме, устарело. И всё, что он просил дипломата передать тебе на словах, тоже устарело. Корабль Маншера почти месяц простоял на рейде.

— Кухарка приготовила телятину, — произнесла Малика, складывая конверт пополам. — Как ты любишь.

— Сними чаруш.

— Я обещала Хазираду не нарушать законы.

— Ты когда-то мне тоже обещала.

— Сейчас всё всерьёз, Иштар.

Он качнул головой:

— Ладно… В зале ты подошла к изваянию моего прадеда.

— Ты похож на него.

— Он дружил с Зерваном.

— Твой прадед обворовывал Грасс-Дэмор. Вряд ли это можно назвать дружбой.

— Мой прадед, его звали Шейл, всегда поддерживал Зервана. Потом Зерван исчез, Грасс-Дэмор стал Порубежьем. Воровать начали все. Лагерь в горах основал младший брат прадеда. Это он обнаружил в пещере кимберлитовые трубки, забитые алмазами.

— Брата звали Шотююн? — спросила Малика, зевнув.

— Да. Он младше Шейла на пятьдесят два года. Его родила кубара.

— Это ж сколько было отцу?

— Восемьдесят один год.

— У нас столько не живут, — хохотнула Малика. — Шотююн к тебе хорошо относился?

— Конечно. Однажды он забыл меня в Партикураме.

Малика повернулась к Иштару:

— Как такое может быть?

— В жизни всякое случается.

— И что ты?

— Я там не прижился.

Серебристый месяц вдруг вспорол хмурое небо, сквозь серую пелену прорезались звёзды, и мир приобрёл объём. Из стен дворца выдались вперёд балконы. Деревья стали выше, кроны — гуще, гул моря — ближе. И лишь светильники по-прежнему рисовали на каменных плитах плоские жёлтые овалы.

— Почему люди иногда совершают поступки, которые противоречат здравому смыслу? — произнёс Иштар.

Малика пожала плечами:

— Не знаю.

— Я говорил, что иногда наши с тобой желания совпадали. Это правда. Но я ничего не хочу разрушать, хочу двигаться вперёд, ты же готова всё разрушить. Понимаешь разницу?

— По-моему, нам пора попрощаться.

— Я понял, зачем ты устроила комедию с судом. Теперь люди тебе доверяют. Ты заткнула за пояс верховного жреца. И никто не знает, как тебе досталась победа.

— Я лучше уйду, пока не все мосты сожжены, — сказала Малика и встала.

— Ты задумала сыграть на этом доверии.

— Спокойной ночи, Иштар, — сказала Малика и пошла по мостику.

— Я буду следить за тобой, — прозвучало в спину. — И если что-то заподозрю, я тебя уничтожу.

Прижимая письмо к груди, Малика пересекла террасу, чувствуя затылком тяжёлый взгляд, и вошла во дворец.

Часть 43

***

Завеса дождя как помутневший целлофан закрывала горизонт. Тяжёлые капли взрывались на капоте и лобовом стекле автомобиля. Щётки гнулись, не справляясь с потоком воды.

Гюст зябко поёжился.

— У Бога всего много. Вчера засуха, сегодня потоп. Не удивлюсь, если завтра ударят морозы.

Адэр провёл мизинцем по запотевшему стеклу и приказал водителю включить печку. Осень радовала жаркими солнечными днями, но почему-то именно сегодня решила заявить о себе мерзкой погодой. Как же не вовремя…

Предок маркиза Безбура построил фамильный замок недалеко от обрыва. Адэр ни разу там не был, зато неоднократно слышал, что из окон второго этажа можно увидеть море. От замка к обрыву вела аллея. Она проходила через парк с вековыми дубами и заканчивалась крутой лестницей, вырубленной в скале. Кто-то говорил, что даже крайне осторожный спуск со стометровой высоты создаёт иллюзию падения. Люди хватаются за перила, стараются не смотреть по сторонам и уж точно не смотрят на белый берег, прилизанный морской волной.

Адэр нуждался в хорошей встряске. Надеялся, что ощущение опасности при спуске и подъёме по отполированным ступеням выдернет его из подавленного состояния. Не судьба…

Автомобиль сбавил скорость и покатил через багряно-красную кленовую рощу. Сквозь пелену дождя проступали очертания фонтанной чаши и скульптуры орла с расправленными крыльями. За ними виднелись контуры здания с широко развёрнутым фасадом.

Обогнув фонтан, машина затормозила перед парадным входом в замок. На пороге возник маркиз Безбур. Слуги в зелёных ливреях раскрыли зонты и кинулись к автомобилю.

Видимо, супруга не рассказала Безбуру о своём разговоре с правителем, иначе именинник не светился бы от счастья, словно день был чудесный, мир прекрасный, жизнь удалась, а старость прошла мимо.

— Не забудь папку, — сказал Адэр Гюсту и покинул салон.

В холле его встретила жена маркиза, Лия. Её взгляд, выражение лица, белые пальцы, придерживающие подол платья, красноречиво говорили: «Не надо, не портите праздник». Ответив кивком на реверанс хозяйки дома, Адэр покосился на чёрную кожаную папку в руках секретаря и последовал за Безбуром.

В зале было порядка пяти сотен гостей: советники с жёнами, кое-кто из местной знати. Две молодые женщины: одна похожа на Мави, вторая на Лию. Остальных людей Адэр не знал.