Трон Знания. Книга 4 (СИ)

— От вас нет пользы. Зачем вы мне? Завтра мир узнает, что вы хотели освятить храм морун и по неосторожности сгорели. Мир будет вас оплакивать. Возрадуйтесь.

— Вам никто не поверит! Вас обвинят в нашей смерти.

— Вы правы. Мне нужны свидетели: люди, которые чудом выжили. — Адэр окинул толпу взглядом. — Ирвины! На выход!

Сто лет назад глава конфессии ирвин стал участником заговора и поставил подпись под признанием в поджоге государственного архива. Приверженцы этой религии исполнят любой приказ правителя, лишь бы не всплыла правда, способная уничтожить их веру.

Святые отцы пошагали через толпу, орудуя локтями и огрызаясь.

Кто-то крикнул:

— Бог тебя накажет!

— Я не верю в Бога, — ответил Адэр.

— Ты попадешь в ад!

— Нет. Я из него ухожу, — сказал Адэр и спустился с обломка стены.

— Правитель!

Он обернулся.

— Мы не можем отказаться от веры, — произнёс святой отец, выступив из толпы.

— А я вас не прошу.

— Тогда чего вы от нас хотите?

С трудом разжав замёрзшие пальцы, Адэр перехватил посох:

— Посмотрите вокруг, и вы увидите, что послушание и страх стали причиной невероятных страданий и превратили жизнь народа в настоящий кошмар. Это вы придумали бесчеловечные божьи законы — не Бог! Бог милосердный, он человечнее вас. Вы говорите: «Возлюби Бога, как самого себя». Если люди не любят себя, как они могут любить Бога? Люди не любят себя, потому что им говорят: «Терпи и жди. Повинуйся и бойся!» Вы живете и богатеете благодаря их страху.

— Не примите за оскорбление… — Святой отец растянул губы в улыбке. — Теперь богатеть благодаря их страху хотите вы?

— Вы не слышали, что я сказал? — Адэр швырнул посох в толпу. Прикрыв головы, люди присели. — Я говорю людям: «Учитесь, думайте, решайте, работайте». В рай ведёт калитка — я распахнул ворота. Освободил от налогов, встал на защиту детей, сужу и наказываю дворян. Я говорю народу: «Делайте хоть что-нибудь!» А вы говорите: «Бойтесь и терпите».

— Мы пересмотрим проповеди.

— Отлично! И мне нужны деньги. Много денег. Если уж вы грабите народ, позвольте мне вернуть ему хоть что-то. Докажите свою любовь к Богу не словом, а делом.

— Сколько вам надо? — донеслось из толпы.

— Я же сказал — много.

— А точнее? Пять процентов, десять?

— Сорок…

Святой отец повернулся к сборищу, явно желая посоветоваться.

— Сорок процентов — ваши, — сказал Адэр. — Шестьдесят — в мою казну.

Люди вытаращили глаза: «Это грабёж… Нельзя так…»

Адэр дал Криксу знак принести одежду. Исподлобья поглядывая на священников, непослушными пальцами подтянул штаны, надел сапоги. Поверх рубахи накинул плащ из куницы. Подышал на руки:

— Мои стражи не так терпеливы, как я, а у меня нет времени на продолжительную беседу.

Святые отцы покосились на огни в оконных проёмах и кивнули: «Мы согласны».

Свет факелов прыгал по стволам сосен и лапам елей. Снег искрился и хрустел под ногами. На ветру хлопали полы мехового плаща.

Адэр на ходу зачерпнул пригоршню снега, приложил ко лбу и прошептал:

— Если ты есть… Спасибо…

***

За два года здесь ничего не изменилось: дом в трещинах, почерневшее крыльцо, на окнах ситцевые занавески, на подоконниках горшки с цветами. И только во дворе, под навесом, новый автомобиль вместо мотоцикла.

Едва Адэр вышел из машины, как из дома выскочил Анатан.

— Мой правитель!

— Не ожидал тебя увидеть, — проговорил Адэр, шагая через двор.

Поправив на плечах фуфайку, Анатан озадаченно глянул через плечо:

— Вы к Тасе?

— В баньку. Замёрз я что-то.

Анатан суетливо затолкал руки в рукава:

— Я мигом. А вы проходите. Тася как раз тесто замесила.

Адэр уселся на крыльцо, навалился грудью на колени:

— Я плохо себя чувствую. Не хочу, чтобы дети разболелись.

Приказав сынишке растопить баню, Анатан перебрался с Адэром в машину. Тихо гудел двигатель, печка выбрасывала потоки горячего воздуха. На заднем сиденье посапывал Парень.

Анатан протёр ладонью запотевшее стекло. Снял фуфайку:

— Я вас укрою. Она чистая. Надеваю, когда на минутку выскочить надо.

— Шёл бы ты, — сказал Адэр. — Ещё не хватало тебя заразить.

— Я что? Я привычный. И не припомню, чтобы вы болели.

— Решил прогуляться по лесу.

— В такую-то погоду?

Адэр потёрся подбородком о воротник плаща:

— Почему не построишь новый дом?

Анатан виновато улыбнулся:

— Да как-то неудобно. Вокруг все свои. Рос с ними, бегал по лужам, котлованы рыл, а тут раз — и звезда. Два года в Совете, а всё никак к костюмам не привыкну. И галстук не научился завязывать.

— Кто завязывает?

— Сын. — Анатан с мечтательным видом посмотрел в окно. — Он и построит новый дом. Учится лучше всех, в камнях разбирается. Скрипку просит.

— Скрипку? — переспросил Адэр.

— Её самую. К нам тут музыканты приезжали. Концерт над всем селением гремел. Поль прямо помешался. Говорит: хочу играть на скрипке. А я ему: кто научит? А он: сам научусь. Подарю на новый год. Возьму недорогую. Он попиликает и бросит. Кому она потом нужна?

— Покупай хорошую. Я найду ему учителя.

— Да я и сам найду. А вам бы к врачу. Может, съездим на прииск? У нас там врач постоянно дежурит.

— Нет. Согреюсь в бане и в Лайдару.

Анатан помял фуфайку в руках:

— О Малике ничего не слышно?