Троны Хроноса

Ник перевел дыхание. Ладони у него вспотели. Это она о рифтерах и Пожирателе Солнц — готов съесть свою айну, если не так. Но подразумевает ли она, что Панарх готов отправиться вслед за ними?

— Например, такие действия, как последовать за возлюбленной в самое жерло ада, — сказал Ник и добавил: — Это только в видеофильмах хорошо кончается.

— Иногда это не кончается ничем. — Ваннис провела пальцами по мелкому водоему на уровне своей талии.

— Это угроза? — Вода потом схлынула куда-то вниз, Ваннис не ответила, и Ник повернулся к ней лицом.

Выдержав паузу, превышающую все границы неловкого молчания, она сказала мягко:

— Позвольте мне, генц Корморан, привести еще одну цитату из уже известного вам источника: «Рассмотрим понятие антитезы. Антитеза выражений не маскируется, в отличие от антитезы идей. Последняя всегда рядится в те же одежды, первая меняется, как ей заблагорассудится; одна имеет вариации, другая нет».

Ник сглотнул, уяснив предупреждение. Что бы ни стояло за этим странным разговором, силой он ничего не выяснит. Она просто уйдет, а он останется ни с чем.

— Антитеза в качестве счастливой случайности? — спросил он. Ее ладонь раскрылась, словно предлагая что-то в дар.

— Есть еще и неожиданность, — улыбнулась она. — Вы ведь однажды уже убедились в этом, не так ли?

Что это — напоминание о бомбе, которую она взорвала в день суда, или еще и намек на нечто, имеющее такой же потенциал?

— Я люблю сюрпризы, — с надеждой сказал он.

— Предлагаю вам взглянуть на наши предполагаемые отношения с точки зрения Дулу.

Опять скромность; она не хочет, чтобы мы это обнаружили. Он снова сглотнул.

— Как долго я должен рассматривать их таким образом?

— До нашей следующей встречи и новой беседе об... антитезе.

— Поллои предпочитают откровенность. Она уравнивает.

Она снова сделала жест открытыми ладонями.

— Когда предметом является любовь и вы подыскиваете ей антитезу, чем может сопровождаться уравнивание?

Перед ними внезапно открылся ряд зеркал. Свет, преломляясь, уходил в бесконечность, и от этого кружилась голова.

Чем сопровождаться? Войной... разрушением. Она даст понять, что с разговором спешить не надо... что это имеет отношение к войне.

Он должен был выйти отсюда.

— Разрушением, — сказал он охрипшим голосом и прочистил горло. — Предпочитаю сюрпризы.

— Из которых один лучше другого. — Она кивнула, и он с опозданием понял, что это согласие — обещание.

Сердце у него заколотилось. Они прошли еще два-три шага. И он взглянул на нее: она ждала, чтобы и он подтвердил без слов свою готовность к сотрудничеству. Поняв это, он тоже кивнул.

Она коснулась его руки и свернула в боковой коридор, шурша юбками по плиткам дорожки. Ник постоял, пытаясь унять сердцебиение, и устремился за ней — но шорох превратился в плеск фонтана, падающего в водоем.

Вокруг не было ничего, кроме стекла, зеркал и подсвеченной воды, похожей на текучее пламя.

Впереди он увидел неприметную дверь. Пять ступенек, шесть — он дошел до нее и оказался снаружи.

С прослушиванием записи он подождал до транстуба, но, включив воспроизведение, услышал только шум падающей воды. Но он готов был голову прозакладывать, что по возвращении в студию его будет ждать письмо, содержащее такое, за что другие каналы пошли бы на убийство. Вот это жизнь!

Ник закинул голову назад и засмеялся.

* * *

— Ты уверена, что хочешь присутствовать? — Тяжелые брови Осри образовали прямую линию над его темными глазами. Фиэрин с улыбкой взяла его под руку.

— Ведь это недолго. Я знаю, что это глупо, — уверена, что Джеп Хуманополис и мой брат никогда не встречались, — но когда я вижу Хуманополиса, это как-то приближает меня к Джесу. Ведь последние пятнадцать лет его домом был Рифтхавен.

— Его домом был Дис — не знаю, правда, как долго, — а этого места больше нет.

— Но он и на Рифтхавене бывал — это был дом его души, как у нас Мандала. Мне трудно объяснить, но я хочу это видеть.

— Будь по-твоему. Отец обещал занять нам хорошее место.

— Разве члены Малого Совета не участвуют в церемонии? — Удивилась Фиэрин.

— Только Панарх, верховный адмирал и Верховная Фанесса.

Фиэрин думала об этом, пока транстуб вез их к Кругу.

— Откуда они знают, что нужно делать — ведь прецедентов не было? Не могут же они обращаться с ним, как с главой государства, будто рифтеры — вновь обретенные изгнанники?

— Пожалуй, нет, — нахмурился Осри. — Хотя, — добавил он, не столько обращаясь к ней, сколько размышляя вслух, — это неплохое определение для них.

Она не успела спросить его, что он имеет в виду, потому что Осри воскликнул:

— А вот и отец — он нас видит.

Они влились в толпу титулованных Дулу и высокопоставленных правительственных чиновников.