Тропами ада

Вообще, по моим дилетантским представлениям, постановка психиатрического диагноза происходит порой весьма субъективно, если не сказать – необоснованно. Один мой приятель, прочитав где-то в желтой прессе о разрушительном действии инфразвука и будучи под впечатлением от прочитанного, начал вдруг замечать у себя описанные симптомы, которые тут же связал с происками конкурентов по бизнесу. После того как обращение в компетентные органы ничего, кроме глумливых насмешек, не принесло, приятель попытался разоблачить врагов собственными силами, что, в свою очередь, через пару дней привело его в приемное отделение психиатрической лечебницы с целью детального обследования на предмет постановки весьма недвусмысленного диагноза. Будучи через две недели отпущенным домой в пробный отпуск как достаточно стабильный и хорошо поддающийся терапии пациент, он, навестив свой офис для подготовки срочных бумаг, через несколько часов работы неожиданно скончался, не сделав и половины запланированного. Компетентное вскрытие установило разрушения, причиной которых могло стать инфразвуковое воздействие, а днем позже в кабинете погибшего прихватили парнишку, удалявшего скрытые в шкафу и за диваном динамики, что и помогло окончательно опровергнуть установленный диагноз, к сожелению, посмертно.

Или же, предположем, малограмотный крестьянин преследует свою супругу в пределах огорода, используя в помощь преследования вилы. На поставленные через пару часов вопросы интересующихся докторов мужчина охотно пояснил, что целью упомянутого преследования было вразумление супруги относительно морально-нравственных норм замужней жизни и привитие ей неких этических ценностей, основанием для чего послужила уверенность крестьянина в бесстыдном игнорировании супругой вышеозначенных идеалов посредством возмутительной связи с соседом, причем целью связи было удовлетворение несанкционированной похоти. Поскольку сетования оскорбленного супруга были охарактеризованы как бредовые идеи ревности, представлялось целесообразным размещение его в одном из отделений с целью искоренения отравляющих жизнь бедной женщины необоснованных подозрений супруга. Правда, уже через неделю после госпитализации крестьянин вновь оказался дома, поскольку необходимость защиты супруги от его нецивилизованных нападок полностью отпала в связи с тем обстоятельством, что та перебралась-таки к соседу на постоянное место жительства, прихватив все мало-мальски ценное из нажитого объявленным давече психбольным мужем…

Учитывая вышесказанное, у меня были все основания полагать, что мой рассказ вызовет не больше доверия, чем повесть злосчастного ревнивца-крестьянина, а посему я должен был взлететь над ситуацией и быть разумней.

Так как я предполагал, что мой дом посещают и творят здесь непотребности в мое отсутствие, одним из вариантов действий могла стать засада. То есть, сделав вид, что покидаю дом, я мог бы оставаться неподалеку и проследить, кто же именно является моим непрошенным гостем, положив конец как этим визитам, так и веселью организаторов. Но, по здравому размышлению, я эту мысль также отбросил за негодностью. Во-первых, я не мог знать ни часа, ни даже дня следующего посещения, что могло затянуть мое следопытное мероприятие до бесконечности. Во-вторых, этот человек мог, например, приходить сюда, лишь удостоверившись, что я нахожусь, скажем, в баре, а не под одним из кустов в окрестностях дома, что и вовсе делало мои потуги бесполезными. Ну и, наконец, я все же не был абсолютно уверен в правильности моих умозаключений и не хотел впустую терять время.

Оставался еще один, на мой взгляд, самый верный, способ прояснить ситуацию, наткнувшись на который в кладовых моей памяти, я просветлел. Чего могло быть проще! Я перебрал в уме знакомых мне чиновников в этом уголке мира и вспомнил об одном адвокате, жившем в паре сотен километров отсюда, с которым меня когда-то связывали совместные молодецкие походы по злачным местам да пара щекотливых делишек, весьма напоминающих юридические махинации, в которых этот человек проявил себя отважно и соответствуя ожиданиям, снискав себе тем самым почет и уважение среди посвященных и доказав свою полнейшую надежность и готовность прийти на помощь.

Я вознамерился написать ему с просьбой выяснить и сообщить мне имя владельца дома, в котором я имел счастье обитать, полагая, что такая мелочь не составит ему ни малейшего труда, даже если и не относится непосредственно к роду его деятельности. Мне же эта информация позволит без крика и шума разобраться в своем положении и понять суть затеянной кем-то игры, не потеряв лицо. Если же мои опасения напрасны и хозяйка – действительно та, за кого себя выдает, то у меня появится возможность узнать немного больше об этой таинственной даме, весьма заинтриговавшей меня с самого начала.

Но не дай Бог владельцем оказаться одному из жителей деревни, к примеру, кабачнику! Самое приятное, что он может для себя тогда ожидать, это быть утопленным в своем теплом перебродившем пиве!