Тропинка в дивный сад

Время – то место, где все происходит однажды.«Однажды тонула…» – сказала она, отважновходя в облака, отраженные в речке.«Помнишь?» – спросил он, но время, схватив их за ворот,подбросило вверх. Дождями исхлестанный город.Ночь и вода. Такси несется по встречке.Время – то место, где времени нету и места.Медленно вверх. Вот так поднимается тесто,так обновляется лес, голубеет вода.«Не знаю…» – вздыхает она и выходит на свет.И голос далек, как из детства шуршанье конфетили ветер раскачивает провода.Время – то место, где вмиг замедляется время.В том запахе йода, в зеленке и в детском креме,в чародействе всей мишуры новогодней.«Так тихо…» – она говорит и роняет платок.

Он падает. Тут же срывается с ветки листокиз школьного сада, влетая в сегодня.Время – то место, где завершается трениетела о душу. Они с потоками времениидут на посадку и с фронта, и с тыла.«Где ты?» – спросил он и камушек в воду забросил.Жаль, что опять опоздал на полжизни с вопросом.Она на траву улеглась и застыла.

Белый зал

Там наверху, в местах пересеченийлюдских молитв и вышней немоты,среди догматов, правил и ученийесть белый зал всеобщей пустоты.Там – никого. Ни ангелов, ни стражей.Туда не вхож ни дух, ни человек.А тишина такая там, что даже

и атомы свой замедляют бег.Его обходят стороной унылоархангелы в сиянии знамен.И в этом белом зале все как былоеще до наступления времен.Туда святых на дух не подпускают,а духи сами в ужасе бегут.И праведники память рвут кусками,но нет им входа в зал ни там, ни тут.Там души птиц ни порознь, ни вместене могут этот одолеть заслон.Ведь это – то единственное место,где от себя же отдыхает Он.

Апокрифы

Галина Горбачева. г. Петрозаводск, Карелия

Об авторе:

Горбачева Галина Алексеевна родилась и живет в Петрозаводске, Карелия.

Окончила исторический факультет Петрозаводского государственного университета. Историк.

Первые публикации в сборниках «И будет помнить вся Россия», 2012 год, «Радиус любви», Рязань, 2015 год, в журнале «Север», 2016 год, номер 5–6.

Совиньон

…Смотри, как печально черна лоза.Октябрь оголяет свет.С берега дымно парит кинза,И в гравий впечатан след.Как будто бы след высоких котурнПрошедших веков. ВдвоемМы.И дух погребальных урн,Лилит на плече твоем.– Правда ли, – сумрачный птицелов,

Норвежской зимы седей, —В снежной совятне лелеет сов —Приманкой чужих смертей?– Как будто бы сов молодых закон —(А клятвы не преступать!) —Вырвать когтями предсмертный стонУ тех, кто учил летать?…Ночью в горах метет снегово,Мне плечи и спину естСвитера старого твоегоТеплая волчья шерсть.Терять и терпеть у лозы учись.Счастливый путь, Жан Леон!..«Ла Скала ди Маре» танцует бриз,Мне нравится совиньон.

К Светонию