Тропою тайн

Элли охватило раскаяние. Почему ей никогда не удается держать язык за зубами?

— У меня была дочь, — объяснила она, с болью осознав, что говорит о Бетани в прошедшем времени.

Откинувшись на спинку стула, Элли вздохнула. С чего начать? Что именно рассказать? Она оглянулась на бродящую между стеллажами полную пожилую женщину, продавщицу «Барнса и Нобла». На карточке, прикрепленной к ее груди, было написано имя — Би Голден. На миг Элли ощутила безудержное желание поменяться с этой женщиной местами. Би Голден с завитыми седыми волосами, имеющая доступ к множеству книг, наверняка знала ответы на все вопросы.

— Если вам тяжело вспоминать об этом, поговорим о чем-нибудь другом. — Скайлер наматывала на указательный палец прядь волос и была не менее смущена, чем Элли. Вместе с тем Элли осознала: если она не воспользуется случаем сейчас, момент будет упущен навсегда.

— Ее звали Бетани, — сказала она. — Мою дочь похитили.

Долгую, томительную минуту Скайлер молчала. Элли видела, как она побледнела.

— И она… неужели ее…

— Ее не нашли.

— О Боже! — Скайлер потупила взгляд. — Худшего невозможно представить…

— Да.

— Искренне сочувствую вам.

— Это случилось много лет назад.

— Такое не забывается. Никогда.

Скайлер вскинула голову, ее глаза вспыхнули, и Элли охватило странное чувство, что она каким-то таинственным образом связана с этой девушкой. Скайлер ощутила то же самое, ее охватил озноб.

Вдруг Элли тихо спросила:

— Скайлер, вы уверены, что хотите этого? Вы действительно готовы расстаться с ребенком?

Росток душевной близости, возникшей между ними, мгновенно увял. Лицо Скайлер ожесточилось, голос стал ледяным.

— На то у меня есть свои причины.

— Ясно, — кивнула Элли.

Но Скайлер уже раскаивалась в своей резкости.

— Тони сказал, вы очень милы, — призналась она.

— Надеюсь, он не ошибся, — через силу улыбнулась Элли.

— А что он говорил вам обо мне? Попробую догадаться сама… Что я нервная, самодовольная девчонка, с которой хлопот не оберешься, верно?

Неудобная, полудетская поза, которую приняла в эту минуту Скайлер, поставив локти на стол и подперев подбородок ладонями, совсем не вязалась с уверенностью, исходившей от нее несколько минут назад. Неожиданная перемена обезоружила Элли.

— По-моему, он хотел, чтобы я сама составила мнение о вас.

— Еще бы! — Скайлер нахмурилась.

«Пора сделать решительный шаг», — подумала Элли.

— Меня удивил ваш звонок. Наверное, Тони сообщил вам, что мы с мужем расстались.

— Да.

— И это отпугнуло вас?

— Если бы не Тони, я вообще не пришла бы сюда.

— Вот как, невозмутимо отозвалась Элли.

— Видите ли, я ничего не имею против вас. Но по-моему, у Ребенка должны быть мать и отец.

— В идеале — да. — Помедлив, Элли осторожно добавила: — Мы с Полом по-прежнему любим друг друга и, надеюсь, скоро снова будем вместе.

— Я не могу тешить себя надеждами, — возразила Скайлер. — Уверена, вы понимаете меня.

Элли стиснула пальцы и поспешно убрала руки на колени, чтобы Скайлер не заметила, как они дрожат. Какое унижение! Каждый раз ей приходилось умолять, предлагать себя. Больше она никогда не пойдет на это. И если ей придется отказаться от своих замыслов — так тому и быть.

— Не сомневаюсь, вы исходите из интересов ребенка, — проговорила Элли.

— Так поступила бы на моем месте каждая. — И вдруг, закрыв глаза ладонями, Скайлер пробормотала: — Пожалуйста, простите меня… напрасно я согласилась прийти. Это была ошибка…

Вокруг стало тихо — так тихо, что Элли слышала шорох страниц, которые листали посетители бара. Бесчисленных страниц, заполненных миллионами слов, ни одно из которых не имело для нее никакого значения.

— В таком случае продолжать разговор не имеет смысла, — заметила Элли.

Она вся кипела. Элли хотелось схватить эту девчонку за плечи, упрекнуть за то, что она вытащила ее сюда, подала надежду, а потом сочла это ошибкой. Элли лихорадило. Аромат кофе, наполнявший просторное помещение и только что казавшийся восхитительным, вызвал во рту горький привкус. Решив уйти, чтобы не наговорить лишнего, Элли поднялась.

Но Скайлер взяла ее за руку.

— Простите, — повторила она.

— Вам не за что извиняться.

— Мне и вправду очень тяжело. — Скайлер отпустила ее руку и добавила: — Сказать по правде, я и сама не знаю, чего ищу.

— Понимаю.

— Видите ли, меня тоже удочерили. Мои приемные родители — замечательные люди, но… я все время думаю о своей родной матери. О том, почему она… отказалась от меня. Почему она… — Скайлер осеклась. — Поэтому я и хочу, чтобы о моем ребенке как следует заботились и он рос в хорошей семье.

— А как относятся к этому решению ваши родители?

— Мама расстроена, но старается понять меня. А папа никак не может свыкнуться с мыслью, что его внука будут растить чужие люди. Знали бы вы, какой прекрасный человек мой отец! — Скайлер вздохнула.

— Их реакция естественна. — Элли иронически усмехнулась. — Значит, я у вас первая?

— О чем вы?

— Первая из возможных кандидаток?

— А, вот что! — Скайлер смутилась. — Я уже беседовала с одной парой, но муж мне не понравился. Он называл меня «милочкой» и обращался со мной как с ребенком.