Тростниковые волки

В этот момент с лицом, руками, всей статью гадалки случилось что-то невероятное. Было похоже, что её с размаха ударили сзади по затылку деревянным веслом, но она стоически старалась делать вид, что ничего не происходит, и спокойно продолжать беседу.

– Как вы сказали?

– Ганс Брейгель. Вам что-то говорит это имя?

– Трудно сказать. Я знаю так много имён…

– Я вам напомню. Он жил в этом доме очень много лет назад. В квартире номер четыре. Я не думаю, что вы могли быть с ним знакомы, но мне почему-то кажется, что вы знаете, кто это.

– Вы от деда?

– Что вы спросили?

– Старый козёл! – Она вдруг резко подалась вперёд, схватила меня за кисть левой руки и отдёрнула рукав моей рубашки вверх, обнажив запястье.

Назову себя Гантенбайном

– С вами всё в порядке? – спросил я.

Гадалка отпустила моё запястье, медленно убрала руки со стола и тоскливо посмотрела по сторонам. Она вдруг как-то изменилась – словно тот человек, та надменная, уверенная в себе женщина, которая знала ответы на все вопросы, вышла куда-то, а её место заняла уставшая и осторожная девочка. Из её взгляда исчез напор, зато в нём вдруг появилась острота, присущая умным и въедливым людям. Выражение её лица и манера говорить дальше решительно диссонировали с её внешним видом и антуражем комнаты.

– Вы спросили, не от деда ли я. От какого деда? Что вы имели в виду?

Гадалка тоскливо махнула рукой и посмотрела на меня:

– Зачем вам Брейгель?

– Я… я историк. У меня есть одно… скажем, дело. Касающееся истории рейхскомиссариата Украина и конкретно – генерального округа Волынь – Подолье.

Гадалка криво усмехнулась, и мне показалось, что она не верит ни единому моему слову.

– Послушайте, – сказал я, – давайте начнём сначала. Вы ведь предсказываете будущее? Вы можете предсказать мне моё будущее?

– Не могу, – сказала она, медленно протянула свою изящную кисть и взяла у меня купюру, которую я держал в руке.

– Почему? – спросил я.

– Потому что никто не видит будущего.

– Как же вы тогда гадаете? – спросил я.

– Никак не гадаю, – сказала она, взяла со стола стеклянный шар и поставила его на трюмо. – Я просто обманываю людей, которые приходят ко мне. Будущего не существует. Его невозможно увидеть. Его невозможно узнать. Его не существует, как ещё я могу это объяснить?

– Но ведь карма существует? И вы в это верите.

Она злобно сверкнула на меня глазами:

– Вы ничего не понимаете. Вам кажется, что вы проникли в какую-то тайну, что вы прикоснулись к чему-то, но вы ничего не понимаете.

– Так объясните мне! – Я запустил руку во внутренний карман и достал ещё одну купюру – я понятливый.

– Вы думаете, что карма – это будущее, – сказала Гадалка и медленно взяла у меня из руки купюру.

– Ну… да, что-то вроде того.

– Но это не так.

– А что же тогда такое «карма»?

– Карма – это… это проект будущего. И как любой проект, он кем-то создан и должен кем-то поддерживаться, претворяться в жизнь.

– Словами «проект будущего» можно что угодно назвать. Квартальный план компании «Пупкин и сыновья» по продажам веников – это тоже проект будущего. Но это же не карма! Смысл кармы в том, чтобы указывать на то, что произойдёт, насколько я понимаю.

– И вы понимаете неправильно. Ну… как же вам объяснить… – Она в задумчивости наклонила голову. – Ну вот представьте себе карму. Грубо. Как некий текст. Записанный на небесных скрижалях. Или на бесконечном небесном папирусе. Или… не важно. Что это?

– В смысле? Вы же сами только что сказали – текст.

– Да, текст, но какова природа этого текста? На Земле ведь постоянно что-то происходит, есть масса мелочей, которые вступают в соприкосновение друг с другом и влияют на итоговый результат. Крылья бабочки и ураганы. По-вашему, карма – это когда кто-то сидит, пытается проанализировать всё, что происходит на Земле, не упустив ни одной мелочи, и прогнозирует то, что случится? То есть карма, этот текст, о котором я говорю, – это чей-то прогноз? Чья-то попытка понять, что будет потом?

– Хм… Нет, наверное.

– Но тогда это будет означать, что существует множество процессов на Земле, стохастических, бифуркационных… – Она так легко произносила эти термины, что я всерьёз засомневался, действительно ли я говорю с простой гадалкой в подвале заколоченного дома. – Каких угодно. И они начнут вступать в противоречие друг с другом. Вы должны понять, что карма – не прогноз, а проект. А ни один проект никогда не претворяется в жизнь стопроцентно точно, насколько бы он ни был совершенен.

– И что это означает? Что карму можно узнать?

– Да, карма – это не будущее. И карму можно узнать. Хотя иногда это бывает очень сложно.

– И вы можете узнать карму? Например, мою?

Гадалка медленно покачала головой:

– Человек не может узнать, что захочет и когда захочет. Но иногда человеку открывается что-то. Иногда ему открывается часть общего замысла. И место в этом замысле разных людей, животных или… предметов. Их карма.

– А у каждого человека есть своё место?