Троцкий. Книга 1

А вот еще одно, уже европейское "сочинение". В ноябре 1921 года в Мюнхене вышла брошюра под названием "Еврейский большевизм" с пространным предисловием Альфреда Розенберга. В антисемитской книжке утверждается, что русская революция по своему содержанию, идеям, руководству была сугубо еврейской: "С первого дня своего рождения большевизм был еврейской затеей". Розенберг скрупулезно манипулирует данными о количестве народных комиссаров-евреев, разжигая антисемитские чувства, пытаясь доказать, что "пролетарская диктатура над обезумевшим, разоренным, полуголодным народом — есть план, изобретенный в еврейских ложах Лондона, Нью-Йорка, Берлина". Главные его исполнители — тоже евреи, среди которых А.Розенберг прежде всего выделяет Троцкого-Бронштейна. Автор предисловия к книжке, заполненной фотографиями большевиков-евреев, предупреждает: "Их цель — мировая революция"[51]

. Подобные грязные подделки ставили задачу скомпрометировать не только русскую революцию, но особенно ее вождей, и в первую очередь Троцкого.

В феврале 1925 года Иностранный отдел ОГПУ заполучил совершенно секретный доклад английского посланника, озаглавленный "Троцкий и русская революция". Дипломат, сообщая в Лондон о поражении Троцкого в партийной дискуссии, тем не менее констатирует, что в русском большевизме это самая крупная политическая фигура, способная заняться "международными революционными авантюрами". Посланник с беспокойством докладывает, что упрочившееся положение Советской России означает выигрыш времени "для великого всемирного исторического эксперимента — еще большего, чем окончательное свержение царизма и уничтожение буржуазии в Октябрьской революции". После смерти Ленина, продолжает посланник, это "наиболее значительная личность социалистической революции Европы"[52]

. Этот документ, который разведка ОГПУ направила Сталину, Дзержинскому, Фрунзе, Менжинскому, Ягоде, Пятницкому, Артузову, однозначно оценивает Троцкого как наиболее выдающуюся фигуру, приверженную идее мировой социалистической революции.

Будучи убежденным, как и Ленин, что Октябрьская революция начала эру мировой пролетарской революции, Троцкий до конца своих дней остался верен этой идее. Можно только удивляться, сколь глубоким может быть заблуждение человека, обладающего сильным интеллектом и не лишенного качеств пророка. Фанатичная вера брала верх над разумом. Выступая со статьей "Пять лет Коминтерна", Троцкий, вопреки историческим фактам, утверждал: "Европейский капитализм с исторической точки зрения прошел свой путь до конца. Он не развил значительно производительные силы. Ему не суждено больше играть прогрессивной роли. Он не может открыть новых горизонтов. Если бы это было не так, то любая мысль о пролетарской революции в наше время была бы донкихотством…" Троцкий и не замечает, что, формулируя эти мысли, он как бы примеряет на себя одеяние рыцаря печального образа. Теоретик мировой и европейской революции продолжает: "…буржуазный порядок не падет сам по себе. Его нужно свергнуть, и только рабочий класс может его свергнуть революционным путем. Если рабочему классу это не удастся, тогда мрачные предсказания Освальда Шпенглера в "Сумерках Европы" могут оправдаться. История бросила рабочим вызов, как бы говоря им: вы должны знать, что, если вы не свергнете буржуазию, вы погибнете под руинами цивилизации".

Троцкий не раз выражал сожаление, что мировая революция началась не в развитых странах: США, Англии, Германии. Тогда, по его мнению, у революции было бы больше шансов. В упомянутой выше работе Троцкий с горечью констатирует: "История, по-видимому, прядет свою прядь с противоположного конца". Россия для него и была этим отсталым "противоположным концом". Однако Троцкий всегда оставался оптимистом в отношении перспектив мировой революции, хотя и не таким пылким.