Трубадура

- Я лоханулся, факт, - наконец подал голос и Степа. У Ту и этого Якова сложились явно какие-то свои давние отношения – одноклассники же. И сам Степан был тут уже третьим. Не лишним. Но немного случайным. И это ощущение внезапно показалось не слишком приятным. – Но я не в форме был.

- И слава богу! – воскликнула Тура. – И так дел натворил… то есть, я не то. Я не… Блин. Надо идти в полицию с этой записью, наверное.

Больцман побарабанил пальцами по плечу девушки.

- Да тут инкриминировать особо нечего. Уроду этому. А вот Степану – вагон и маленькая тележка что можно пришить. Так. Так. Вот что, ребятки. Я посоветуюсь с мужем тети Риммы - дядей Лёней, он, кажется, еще практикует. Я ему ситуацию обрисую и запись покажу. Можно, Тура?

Она ощутимо дернулась, сжалась. А потом решительно кивнула.

- Да, конечно. Если надо для дела.

- Значит, договорились. Как будут новости – позвоню, - а потом протянул руку Степе. - Молодец. Мужик. Сделал то, о чем я мечтал всю школу. Вломил тому, кто обидел нашу Трубадуру.

*

Телефон зазвонил, когда она была занята с клиенткой. Тура всегда включала телефон на беззвучный режим, когда работала. Но сегодня – исключение. Она очень ждет звонка. И плевать даже если на нее пожалуются.

- Вы пока отдохните, я сейчас, - она легко поднялась с табурета.

Это звонил Больцман.

- Привет, - очень старалась, чтобы голос звучал спокойно. Тут же посторонние.

- Есть новости, - и, после паузы. – Хорошие. – Еще после одной паузы. – Наверное.

- Приедешь к половине восьмого? – у нее перехватило дыхание. Неужели?! Неужели нашелся выход из тупика?

- Добро. И пометь себе, - в голосе Яшки вдруг прорезалось самодовольство. – Я люблю «Порто Круз» темный.

Ей потом пришлось гуглить. И еще пришлось выслушивать нотацию хозяйки о том, что Тура нарушает правила поведения на работе, и личным звонкам не место во время обслуживания клиентов. Тура бросила последний взгляд на экран с красовавшийся там весьма нескромной суммой за любимый напиток Якова Больцмана. Что ж, будем считать это хорошим признаком. Значит, Яшка заработал себе этот портвейн. А истерящая по делу и без хозяйка салона уже откровенно достала. И стало вдруг почему-то все равно.

- Я ждала очень важный звонок. По-настоящему важный. Я никогда раньше не позволяла себе такого.

- Есть правила, и никто в моем салоне не будет их нарушать!

- Если вы не готовы проявлять гибкость, наверное, ее стоит проявить мне. И написать заявление об увольнении.

Повисла пауза. Светловолосая женщина без возраста явно не ждала такого ответа. И теперь оценивала и взвешивала.

- Не стоит, Тура, - проговорила негромко. – Бывают обстоятельства, наверное. Надеюсь, вы не будете этим злоупотреблять.

- Я тоже надеюсь, - свой кивок Туре показался верхом наглости. Но и это ей спустили с рук.

*

Вечером выяснилось, что Яшка свой портвейн заработал. Да он ящик портвейна заработал, если честно.

- Вариант почти беспроигрышный, - Яша отхлебнул из бокала и довольно зажмурился. Он уже пережил объятья от Павла Корнеевича, получасовой допрос о том, как жил все эти годы и поэтому остро нуждался в релаксанте. – Леонтьевич – человек публичный. А такие огласки своих тайн боятся. Он же, типа, большой художник, члена союза кинематографистов и все дела. Поэтому делаем мы так. Я ролик подшаманю. Обрежу Степана. Заретуширую твое лицо, Турыч. Ну и обнаженную натуру, – хмыкнул, – тоже. И передадим этот ролик адвокату. С наказом, что ежели желает битвы – мы готовы. Подаст заявление – выложим ролик на тытуб. Спешите видеть – взрослые игры кинорежиссера. Вангую, будут тьмы просмотров. Еще и бабла с рекламы срубите.

Степа и Тура переглянулись.

- Не хотелось бы… до этого доводить, - Степан ответил за двоих – осторожно, но твердо.

- Да и не дойдет, - беспечно отмахнулся Яша, почти не отрываясь от портвейна. – Засс*т, отвечаю.

- Я согласен, - Степке идея ужасно понравилась. Тура согласилась после небольшой паузы. План действий был принят на вооружение и начал приводиться в действие. Под португальский  портвейн Яков сделал из видеоролика оружие возмездия, записал на флешку и торжественно вручил Степану. После чего они добили бутылку – в основном, Яша и Тура, Степка отказался, мотивируя спортивным режимом.

Провожать Яшу они вышли оба. Замок входной двери щелкнул именно в тот момент, когда Яков уже надел куртку. В прихожую ступила Елена Павловна. В алой шляпке, не более, не менее.

- У нас гости? – она знакомым Степке взглядом просканировала Больцмана. И, кажется, осталась довольной увиденным.

- Здрасте, тетя Лена, - Яков начал говорить до того, как остальные сообразили с ответом. – Яша Больцман, помните?

- Что-то… что-то не припоминаю… - по глазам было видно, что она и помнит, и думает.

- Ну Яша же! Яша Больцман! Мы с вашей дочерью в одном классе учились. Вы еще в десятом классе на дне рождения Туры меня около туалета за писю трогали! – тоном заправского ябедника вещал Больцман. – Знаете, я после этого стал бояться взрослых теть. И столько денег угрохал на психоаналитиков, что ужас просто!