Трудно быть «дьяволом»

– Тогда… тогда не знаю, – вскинул руки Гарна. – Дальше уже полная ересь начинается.

– Я вот, помнится, на фронте нищенку одну заприметил, – сказал вдруг Гебар задумчиво. – Полоумная бабка, босая, вонючая, что-то про мужа убитого бормотала. Не понравилось мне, что она возле воинских эшелонов трётся. Пошёл к командиру, а он мне сказал, прям как ты сейчас – хватит, мол, ересь нести, оставь её, несчастную, в покое. А я не послушался и не оставил. И размотал её, тварь, прямо до схрона с передатчиком! Так она при задержании себе пулю в лоб, а уж потом, когда все там обыскали, стало ясно, что бабка сестрой монастырской была. Я за неё петлицы наградные получил, но главное не это. Главное, что ересь я с тех пор нести не боюсь. Потому что за ней, за ересью, самый страшный враг скрываться может. Потому что настоящие спецы ересью той, как масксеткой, прикрываются, чтобы все отмахнулись, чтобы никто копать не стал! Вот и ты очевидный ответ игнорируешь, потому что боишься. А я не боюсь и скажу. Не отсюда наш враг, а – оттуда.

– Чего? Откуда это – оттуда?

Гебар молча поднял палец к потолку. Секунду подумав, Гарна сложился пополам от смеха. Разогнулся, утирая слёзы, глянул на полицейского. Который тоже должен улыбнуться и признаться, что пошутил. Но он не признался и не улыбнулся, продолжая сидеть с каменным, совершенно серьёзным лицом.

– Проржался? Водички налить?

– Шутки в сторону, – посерьёзнев, подобрался Гарна. – Ты хочешь сказать, что Империя стала объектом вторжения из космоса?

– Это не я хочу сказать, это ты хотел, да не стал. Потому что репутацией дорожишь, потому что надеешься на службу однажды вернуться. А я не дорожу, мне уже до лампочки. Могу себе позволить вещи своими именами называть.

– Нет, это невозможно, – помахал головой Гарна. – Этого просто не может быть!

– Может, потому что сходится всё! Этван, непонятно откуда возникший, приюты эти мутные, на которые он большие бабки спустил. Пузырь, опять же… И понятно теперь, почему в лесу никого не было. Зачем им, с такой-то техникой? Даже удивляюсь, как они нас не срисовали и бошки до сих пор не пооткручивали!

– Но зачем ему шпана? И зачем заговор?

– Про заговор неясно, а шпана… Если это, как ты говоришь, вторжение, то им опять-таки армия потребуется. Чтобы своими не рисковать, чтобы наших же пацанов нам на головы и обрушить! Вот и вывозят их потихоньку, готовят. Ко дню Д.

– Брось, – поморщился Гарна. – Даже если это, прости господи, пришельцы, мы не можем знать, как они рассуждают.

– А вот это ты зря, очень даже можем. Они, лунатики эти, в одном с нами мире живут и так же в своё время дубинами друг друга за баб да жратву охаживали. А кто не хотел, кто умничать пытался – тот вымер! Так было и так будет, хоть через сто лет, хоть через тысячу. И если вправду гости это непрошеные, то исходить надо из худшего. Из самого страшного – исходить.

– А поконкретнее?

– Да уж куда конкретнее! Добычей мы стали, гвардия, жирным куском для тех, у кого дубина побольше. Ты сам подумай, что им эта шпана, которой наберётся – сколько? Полмиллиона, миллион? Ну два. У них что, своих столько нет? Зачем этот сыр-бор? А вот если планету под себя подмять, то тут уже дело другое. Такая овчинка выделки стоит, особенно если чужими руками выделывать!

Кригскоммандер помолчал, переваривая сказанное.

– Ладно, закончили дискуссию, – хлопнул он себя по коленям. – Тут языками, как ты говоришь, до Последнего времени чесать можно. Я так мыслю, доказательства нам нужны, иначе уедем мы с тобой в дурку. Так?

– Истину глаголешь, – ухмыльнулся Гебар. – Без доказательств никуда. Что искать будем – человечков зелёных али тарелки летающие? Чур, мне – тарелки!

– Ни то ни другое. Тут что-то железобетонное нужно, чтобы никаких сомнений, в первую очередь – у меня. А то всё кажется, что с ума мы с тобой помаленьку сходим. Или не помаленьку.

– Предложить что-то хочешь? Я, если честно, не знаю, с чего начинать.

– Да я тоже не сказать, что знаю. Но есть у меня одна идея…

***

– Профессор Кедар?

– Да-да, – отвлёкся от беседы со студентками профессор. Повернулся, оглядел невзрачного, в толстых очках и слегка присыпанном перхотью свитере, незнакомца.

– Кет Такар меня зовут, – оскалился тот кривыми зубами. – Очень, очень приятно. Профессор, вы не могли бы уделить мне пару минут?

– Дело в том, что я слегка занят… А в чём, собственно…

– Прошу вас, у меня к вам срочное и очень важное дело.

– Ну хорошо, извольте. Прошу!

Зайдя в кабинет, профессор опустился в любимое, потёртое кресло. Протирая очки, вопросительно глянул на посетителя:

– Вы что-то хотели?

– Да, хотел, – зачастил Такар. – Дело в том, что я писатель. Начинающий, мало пока известный. Фантастику пишу, такую, знаете – научненькую. Про пришельцев, другие планеты, про битвы космические…

– Молодой человек, – нахмурился профессор. – Мне кажется, вы пришли не по адресу. Фантастов я не принимаю, я принимаю нормаль… то есть, хотел сказать, людей науки. Вы отнимаете моё время, в связи с чем вынужден попросить вас удалиться!