Труды по истории Москвы

В те времена Коломенское представляло собой совершенно сельскую местность, где стояли старинные церкви и остатки дворца. Около церкви Вознесения лежали старинные пушки, на которых мы часто сидели. На одной из них [был] снят мой брат Борис с веночком из цветов в руках. Он сидел и с опаской глядел на старшего брата Колю, который его снимал. К дворцу примыкал большой фруктовый сад. Фруктовые сады тянулись и дальше. Овраг, разделявший Коломенское от Дьяково, представлялся мне в те времена грандиозным, как и тот небольшой водопад, который в те времена здесь ниспадал…

Путешествия в Коломенское совершались обычно во главе с отцом. Мать, как правило, не ходила. Она не любила такие дальние путешествия. Иногда мы осматривали древности Коломенского, но чаще просто гуляли: купались, закусывали где—нибудь, отдыхали на траве. Младшие мальчики, Сергей и Боря, не брезговали лазить за плетни в яблочные сады. Портить мы мало портили, но отдавали дань малине, яблокам и прочим фруктам и ягодам. Помню, как—то нас застал у себя в саду один крестьянин, и сколько же страху натерпелись мы, удирая от него.

Главной достопримечательностью Перервы был монастырь, носивший название Николо—Перервинского. Монастырь был древний: он упоминается уже в XIV веке. Самое слово Перерва, видимо, означает место, где река прорвалась в новое русло и образовался остров с двумя речными рукавами по бокам, что и дало возможность позже устроить тут шлюз и плотину. Внутри монастыря стояла сохранившаяся до настоящего времени церковь XVII века – любопытный, но малоизученный памятник архитектуры. В начале XX века в нем был выстроен громадный собор, расписанный тогда же внутри, по—видимому, теперь испорченный, так как собор был отдан под какое—то автомобильное или кузнечное предприятие.

За монастырем находился большой сад, красиво расположенный по холмам над небольшим прудом. Монахов было немного, но монастырь находился под покровительством московского митрополита Владимира. Службы отправлялись красиво, особенно хорошо служилась, например, обедня в Страстную субботу, когда трио пело «Ангел вопияше». Молодой послушник, который пел ангела, запомнился мне на долгое время. Он обладал необыкновенно красивым голосом и эффектной внешностью. Славился он, впрочем, на слободке как великий дебошир и бабник, да и, вообще говоря, монахи Перервинского монастыря не отличались особо высокими постническими качествами.

Прекрасным местом было Царицыно. Оно находилось уже в восемнадцати верстах от Москвы и представляло собой местность очаровательную со своими тремя прудами.

Верхний царицынский пруд сохранился до настоящего времени. На берегу его находится большой парк с остатками дворца Екатерины II и дворцовыми постройками. Пруд славился богатством рыбы. В Царицыне того времени находилось особое общество рыболовов, и для того, чтобы ловить рыбу, полагалось платить несколько рублей. Верхний царицынский пруд вытекал из так называемых бочагов – ручейков, образовывавших кое—где как бы глубокие ямы. Над бочагами на холмах располагалась деревня Орешково с чудесными фруктовыми садами, погибшими полностью… но еще существовавшими в двадцатые годы нашего времени.

С другой стороны оврага, где текли бочаги, тянулся великолепный лиственный лес. Почти на его опушке стояла сторожка, где можно было заказать самовар и напиться чаю на свежем воздухе.

О царицынском парке не рассказываю, потому что он хорошо известен. В те времена в одном из флигелей царицынского дворца, какой—то дворцовой пристройке, помещалась гостиница. К дворцу примыкала деревня, в которой мы обычно и жили.

Фешенебельные царицынские дачи находились по другую сторону верхнего пруда, на так называемой Покровской стороне, а также в «новом Царицыне» – на другой стороне железной дороги.

Ниже Верхнего пруда располагался Средний, или Шапиловский пруд – очень длинный и относительно широкий. Однако в те времена я его переплывал туда и обратно без отдыха, так как плавал хорошо. Ниже находился третий – Нижний, или Борисовский, пруд. Он доходил до деревни Борисово, стоявшей уже поблизости от Москвы—реки.

Таким образом, маленький ручеек давал питание трем громадным прудам.

Из других окрестностей, которые примыкали к Царицыну, особенно интересны были села Остров и Беседы. Беседы стояли на берегу Москвы—реки и славились своею шатровой церковью конца XVI века и шлюзами. Еще ниже по течению Москвы—реки располагалось село Остров, также с прекрасной шатровой церковью времен Ивана Грозного… Это была старинная царская резиденция. К нему по правую сторону Москвы—реки примыкало село Арининское с деревянной церковью XVIII века. При впадении Пахры в Москву—реку стояло село Мячково, тоже с каменной церковью XVI или XVII века. Тут и там на полях возвышались каменные кресты, которые поставили мячковские жители. В Мячкове уже с XIV века существовали каменоломни; там ломали тот белый камень, из которого был построен первый Московский Кремль при Дмитрии Донском.