Труфальдино (СИ)

— Они внутри машину перекрашивают, из белой в синий цвет…

— Вот видишь, я тебе говорил, что там…

— Что там? Ну что там? — я разозлился: — Ну перекрашивают они тачку, и что? Из Японии почти все машины белые или почти белые везут, а любая цветная уже дороже стоит. Ну захотел кто-то на синей машине ездить, заплатил за перекраску, имеет право.

— Да я тебе говорю… — не унимался «частный детектив».

— Витя, эта перекраска будет сразу в глаза бросаться, привлекать внимание, а автомобильным ворам это не нужно. Кроме того, если человек перекрасил машину, ему надо ехать в ГАИ, показывать машину и вносить изменения в паспорт и свидетельство на автомобиль. Им зачем на новую проверку нарываться?

— Ну я не знаю, но все равно, что-то тут…

— Так занимайся, тебе за это деньги платят…

— Мне еще не заплатили. — буркнул Брагин и отвернулся в окно.

— Не моя печаль. Тебя где высадить?

На следующий день. Народный суд Дорожного района Города.

— Ответчик! — судья, поверх очков, посмотрела на Ирину Гамову и ее «племянника»: — Вы должны были представить суду протокол общего собрания. Вы принесли?

— Да, товарищ суд. — ляпнула Ира и густо покраснела после того, как племянник что-то зашептал ей в ухо.

— Давайте. — судья не обратила внимание на такое обращение, думаю, что оно еще не самое оригинальное, что звучит в последнее время в этих стенах.

— И что это? — судья прочитала два листа и ей они явно не понравились: — Истец, вы этот документ получали?

— Нет, ваша честь, но жаждал бы ознакомится.

— Подойдите. — мне протянули бумаги: — Ответчик, что вы предлагаете сделать с этим документом.

— Э-э… ваша честь, просим приобщить к материалам дела. — как оловянный солдатик, вытянулся «племянник».

— Истец, ваше мнение?

— Возражаю, ваша честь. Данный документ не имеет никакого юридического значения, так как в нем отсутствует указание, собственники каких долей в общем имуществе акционерного общества участвовали в голосовании, а соответственно, было ли собран достаточный кворум, чтобы считать его состоявшимся.

— Понятно, садитесь. Ответчик, почему в предоставленной вами выписке из протокола общего собрания отсутствуют сведения о размере долей каждого участника собрания?

— Мы не знали…- «племянник» виновато опустил голову.

— Ответчик, записывайте — суд обязывает вас представить полный протокол общего собрания к следующему заседанию. И чтобы там везде, по каждому вопросу, была проставлена доля всех участников и по каждому голосования уверена, что за два дня вы успеете это сделать. Я в вас верю. — судья разозлилась не на шутку: — В случае, если на следующее заседание вы не представите документ, суд сам посчитает эти доли на основании справки Регистрационной палаты, представленной истцом. На этом заседание объявляю закрытым, у секретаря распишитесь за явку, жду вас послезавтра.

— Павел Николаевич! — Ирина Гамова догнала меня в коридоре суда уже на первом этаже: — Мы сможем с вами поговорить?

В общем ничего сверхординарного от своего оппонента я не услышал. Очевидно, что вера в юридический гений племянника-недоучки у Ирины Михайловны немного потускнела, и она решила бросить мне косточку мирного разрешения конфликта. Но, к ее искреннему удивлению, я косточку не принял и никаких гарантий ей не дал.

Сегодняшнее заседание заняло два часа, поэтому я в очередной раз находился в цейтноте, разрываясь между работой и работой. Решив сегодня послужить Родине, я из уличного телефона автомата позвонил на завод.

— Павел Николаевич! — голос Валентины в трубке срывался на истеричные ноты: — Вы где? Тут такое, такое!

— Валя, успокойся. Что случилось?

— На заводе приставы, все опечатывают, директор уже три раза звонил вне себя…

— Понятно, я ему сейчас перезвоню. Мою доверенность найди в папке учредительных документов и отнеси в канцелярию. Если что, я буду в течении получаса.

— Здравствуйте, Григорий Андреевич, Громов беспокоит. Мне сказали, что вы меня ищете….

— Павел…Павел, у меня сейчас судебный исполнитель сидит из нашего суда, говорит, что на пятнадцать суток меня отправит за неисполнение решений судов.

— Понятно, ничего не подписывайте, скоро буду, скорее всего, через тридцать минут.