Труп в шкафу

Звякнул серебряный колокольчик, извещая о новых посетителях. Здесь приятно пахло кофе и миндальным печеньем, но посетителей было мало, в углу у окна шепталась влюбленная парочка, неподалеку от входной двери пожилой мужчина за чашкой кофе просматривал утреннюю газету. Невысокая, изящная женщина за стойкой в строгом темном платье с малюсеньким передником и кружевным чепчиком обратила к ней дежурный приветливый взгляд. Монэ представилась и спросила управляющего. Женщина, немного разочарованная тем, что посетителей не густо, вот и мадам не задержится в кафе, вышла из-за стойки, чтобы ее проводить.

По скрипучей деревянной лестнице они поднялись на второй этаж, где размещалась контора кондитерской. Узкие двери с завитушками надписей выходили в общий холл. Небрежно стукнув в дверь напротив лестницы, женщина толкнула ее, и дверь со скрипом отворилась. В тесной комнате за столом сидел управляющий, неопределенного возраста мужчина. По его виду можно было предположить, что он еще довольно молод, но глубокие морщины, бороздившие его лоб и сурово сдвинутые брови, говорили об обратном, о том, что, скорее, это уже умудренный летами человек, да еще в придачу отягощенный большими проблемами. Он поднялся ей навстречу, спросил, что угодно, узнав, что Монэ из полиции, сдержанно поприветствовал ее, пожав руку. Монэ отметила, что рука управляющего слегка дрожит.

Управляющий любезно предложил присесть, спросил, что она будет пить.

– Спасибо, но я ненадолго, – ответила Монэ. – Господин Бужен, вы давно служите у Лауры Дюссе?

– Я служил еще у ее отца.

– Простите, сколько вам лет?

– Тридцать семь.

Бужен чуть вызывающе посмотрел на комиссара, должно быть, предвидя обычные для этой темы проявления удивления. Но тактичная Монэ осталась бесстрастной.

– Как вы относитесь к госпоже Дюссе?

– Что вы имеете в виду? – встревожено спросил управляющий, он взял со стола какую-то бумагу с огромной жирной печатью, повертел ее, будто собираясь читать, затем вновь положил. Он явно был не в своей тарелке.

– Я имею в виду ваши должностные отношения с Лаурой Дюссе, как у управляющего с хозяйкой.

Теперь Бужен нервничал еще больше, его худое лицо покрылось красными пятнами.

– Хорошие… э-э… госпожа Дюссе прекрасный, вежливый человек.

– А вы знакомы с ее сестрой?

– С сестрой? – удивился Бужен. – Н-нет… вернее… д-да…

– Так нет или да?

– Я хотел сказать, я знаю сестру госпожи Дюссе, но не настолько, чтобы утверждать, что я с ней знаком.

– Она заходит сюда?

– Иногда.

– Когда вы видели ее здесь в последний раз?

Бужен задумался. Он прятал глаза, а руки его, державшие бумагу с печатью, слегка дрожали.

– Я не помню точно… Возможно, на прошлой неделе. Могу я узнать у вас, что случилось?

– Госпожа Дюссе сделала заявление в полицию о том, что она убила человека.

– Да что вы!.. – воскликнул Бужен и мертвенно побледнел. – Не может быть такого!.. Госпожа Дюссе не способна на такое!.. Она интеллигентный, порядочный человек. Она из прекрасной семьи с крепкими, добрыми традициями.

Монэ пристально смотрела на управляющего, и ее не покидало чувство, что он произносит сейчас хорошо заученный монолог. Почти театральные интонации и жесты, наигранные восклицания. И только бледность, вдруг разлившаяся по его лицу, была естественной и реальной. Но какую роль пытается играть господин Бужен? Это ей еще предстоит выяснить.

Монэ собралась уходить, похоже, что Бужен, которому тягостно было отвечать на вопросы комиссара, с нетерпением ждал, когда же за нею закроется дверь и он останется, наконец, один. Монэ поднялась и сделала шаг к двери, но потом вдруг остановилась и сказала:

– О, совсем забыла! Господин Бужен, у вас есть автомобиль?

Этот простой вопрос, в котором Бужен усмотрел бог весть какой скрытый смысл, поверг его в смятение. Он подавленно молчал, стараясь разгадать, к чему клонит комиссар.

– А что? – наконец произнес он, голос его звучал глухо и безжизненно. – Какое это имеет отношение к делу?

– Никакого. Просто ответьте на вопрос и всё.

– Нет. У меня нет машины. И никогда не было.

Она вышла на улицу, под серое и хмурое небо, здесь ей дышалось легко и свободно. Состоявшийся разговор был в тягость не только управляющему, но и ей самой. Всегда неприятно иметь дело с человеком, который хочет что-то скрыть. А то, что Бужену было, что скрывать, стало ясно с того самого момента, как он нервно пожал ей руку. Причем, он даже не знал, зачем комиссар Монэ явилась к нему, ведь ни о каком преступлении объявлено не было. Так почему же так нервничает управляющий Лауры Дюссе?