Трусы на люстру – деньги в дом! Энциклопедия абсурдных магических рецептов

Слышу, за дверью соседи заверещали: «Сам собака собакой живет, да еще и кобелину завел!» Эге, думаю я сам себе, что-то тут не то. А башка трещит, опять же синдром. Но я включил тормоза, держусь. Тут друганы было заявились. Я в окно выглянул – они отшатнулись, так я их обгавкал. Интерес к чтению проснулся, этикетки изучаю на мешках. Собаки симпатичные изображены. Мне одна сучка понравилась, так и захотелось ее по шерстке потрепать, по грудке погладить.

Глаза что-то стали неважно видеть, попей с мое. Я был, наверное, где-то на передовой линии алкоголического фронта, сражался со змием, причем на равных. Но устал. Потер гляделки пятерней, чувствую, что-то не то, индо шерстью лапа-то обросла. Я пощупал: точно, волос дикий стал рость. Думаю, к зиме, наверное, тело готовится. С тем и заснул.

Во сне я был среди своих. Гоняли жестянку за гаражами. Нас было штук семь-восемь, все разные. Были шавки беспородные, а попадались и с родословной. Один все тряс медалью, я экстерьер, говорит, я экстерьер! А я ему: «А в рыло не хочешь?». Отстал. У меня дед в Гражданскую воевал, у него тоже медаль была. Горжусь за предка. Потом встрепенулся во сне и говорю себе: «Ты что же это в собачью стаю затесался? Впал в этакое паскудство». А с другой стороны подумалось: «Собака – животное благородное, это не худший вариант». Хорошо, что не приснилось мне, что я среди микробов. Интересно все же, а какие они? Я один раз глядел на них в микроскоп, ничего не увидел. Да пес с ними, с этой мелкотой.

Любопытство очнулось. Прикинул, а не рвануть ли куда-нибудь за косточкой? Моргнул глазом и обомлел: люди в шкурах мамонта валят. Зверь страшенный, ревет белугой, прет, как танк. Но ничего, сдюжили мужики, забили мамонта. Я им подмогнул: в хвост волосатому вцепился и отвлек его внимание. Подбросили убоинки и костей досыта, мозговую глодал с аппетитом. Оставайся, говорят. Не, я в путь.

Только глазом моргнул – шум с небес. Едва успел в нору шмыгнуть, а надо мною щелк да щелк. Выглянул чуток: ма-аменька родная: птеродактили атакуют, как «мессеры» налетают. Вот дела, сейчас бы винторез – и снять это чудище с экрана. Не успел захотеть, ствол в небо торчит, с оптикой. Выцелил я его, глаз у него в прицеле был с тарелку. Нажимаю на спусковой крючок – когти мешают. Башка дракона вдребезги, разрывной засадил. Как куча тряпья, рухнула эта образина в болото.

Не успел моргнуть, я уже в океане плаваю и ловко так ластами загребаю. Мелочь всякая врассыпную. Вдохнул поглубже и нырнул. Опомнился: о, ужас, вода ведь кругом! А ничего, дышать можно. Видимость, правда, неважная, мутновато. Тут аппетит прорезался, к конине потянуло. Очнулся от собственного чавканья, мешки защечные набил, язык прикусил.

И тут вспомнил, где я был, ну и дела! За стенкой радио затрещало. Вслушался – говорят о редкостной находке. В Германии нашли окаменелого птеранодона, ученые определили, что он был чьей-то дичью в твердокаменные времена. У них нет сомнений в том, что его подстрелили, никак инопланетяне. И тут у меня мысль в башке рванула: это ж мой трофей! Я ж его…

Хотел что-то сказать и сам не понял, что произнес, услыхал скулеж какой-то. Совсем в животное превратился, подумалось. Поднял заднюю ногу и в ведерко облегчился. Ну что ж, можно и подумать, что-то тесновато мне стало в самом себе, старею, наверное. Сам на себя смотрю и не пойму, что это со мной? О, да я же пес! Дернул себя за волосы, точно. Осознал: стою на четырех руках или ногах и плачу. Слезы крупные такие, с горошину, на конину капают. Нет, это я, наверное, сплю. А быть может, надо мной эксперимент ставят, в естественных условиях? Может быть, враги хотят из нас новую породу вывести? То-то я чую, у конины привкус какой-то странноватый.

Мысли разные роятся, раньше их вообще не было, мыслей-то. Захотелось в стаю, к единомышленникам, сокровенным поделиться. Сел я на пол и завыл. Сколько раз себе говорил: хватит, пора завязывать. Вот и завязал. И тут меня как током пронзило: если я там был и что-то этакое творил, то почему не могу здесь и сейчас? А что мне надо-то – жизнь нормальную, семью, детей, квартиру, дачу да тачку под боком. От работы я никогда не бегал. Канаров и Гаваев, «мерседесов» и телок мне не надо, там я не был, этого не имел и не тянет. Здесь на лужайке поваляться, пузо погреть да народец свой шашлычком побаловать – это я умею, чую в себе силы для новой жизни. Такое ощущение возникло, будто я линять стал очень быстро. И так я живо представил эту картину, мое. Устроился поудобнее и задремал. Моргнул. Живу хорошо, чего говорить-то про свою жизнь, все, как у людей. Жена заботливая, дети гм… двое у меня: мальчик и девочка, квартира, дача, машина, как у всех.

Только прежнее-то я не забыл, клочок шерсти в сарае к стенке прибил, захожу иногда, поглядываю.

Заповеди

Блаженны те, кто может посмеяться над собой, ибо они не перестанут удивляться.

Смейся над сотворенными тобой кумирами (картинами МИРА). Самый главный кумир – это твое представление о себе.

Возлюби хоть кого-нибудь.

Не препятствуй намерению своему.