Читаем Царь Давид полностью

Таким образом, брак между Амноном и Фамарь действительно был возможен, но Амнон от этой возможности отказался. И уж в любом случае Амнон подлежал наказанию – если не смертной казни, то принудительной женитьбе на единокровной сестре, выплате ей компенсации и т. д. То, что Давид всего лишь «разгневался», но отказался наказывать Амнона, свидетельствует, видимо, о силе его отцовской любви, которая зачастую была настолько слепа, что шла во вред и самим детям, и всем окружающим, а порой – как убедится читатель дальше – и стране в целом.

Но Авессалом, безусловно, не простил Амнону случившегося. По всей видимости, он действительно любил Фамарь и был очень близок с сестрой, так как, в отличие от всех остальных детей Давида, они оба были не только детьми, но и внуками царя, пусть и нееврейского. Не исключено, что Авессалом в душе презирал остальных своих сводных братьев и сестер, считая их «плебеями», и уж, конечно, сама мысль, что сын какой-то безродной еврейки обесчестил его сестру, выводила Авессалома из себя.

Видя, что отец не спешит наказывать своего первенца, Авессалом решил взять закон в свои руки и самолично отомстить за Фамарь. При этом он сознавал, с какими трудностями было связано осуществление этого плана – ведь и Амнон, и сам Давид не могли не догадываться о том, какие чувства им владеют, какие мысли роятся в его голове, и были настороже.

Таким образом, главным для Авессалома было усыпить бдительность отца и брата и выбрать наиболее подходящее время и место для нанесения удара. Поэтому ни словом, ни жестом, ни тем более действием он не выдал своих чувств. Сделав вид, что смирился со случившимся, он даже посоветовал смириться с этим и Фамарь («А теперь, сестра моя; он – брат твой, не принимай этого близко к сердцу»).

Целых два года, два долгих года Авесалом терпеливо ожидал своего часа и, наконец, видя, что Давид и Амнон и в самом деле поверили в то, что он отказался от мести за сестру, решил, что такой час пробил.

* * *

«…И было через два года, когда в Баал-Хацоре, близ Эфраима, были стригущие овец, пригласил Авшалом всех сыновей царя…» (2, 13:23).

Стрижка овец всегда была одним из главных праздников скотоводов-израильтян, сопровождающимся пиром и обильными возлияниями. Порой даже излишне обильными, когда участники праздника напивались так, что уже не ведали, что творили.

Именно после такого пира родоначальники десяти колен Израиля продали в рабство своего брата Иосифа. Именно в день стрижки овец, как помнит читатель, богач Навал напился до такой степени, что осмелился прогнать пришедших за данью людей Давида. И вот на этот праздник Авессалом и решил пригласить в свое имение всех царских сыновей.

Точнее, сначала он явился с этим приглашением к отцу – прекрасно зная, что тот откажется поехать. Тогда Авессалом начинает упрашивать Давида отпустить к нему всех царских сыновей – и Давид соглашается отпустить всех, кроме Амнона.

– Но если не ты сам, то пусть хотя бы Амнон, старший брат, пойдем с нами, – роняет на это Авессалом.

И Давид настораживается, подобная просьба кажется ему подозрительной: «И сказал ему царь: зачем ему идти с тобою?» (2, 13:26). Но Авессалом так упрашивал, казался таким искренним и доброжелательным, что Давид уступил.

Между тем, получив согласие отца, Авессалом поспешил в свое имение и приказал слугам дождаться, когда все участники праздничного пира будут пьяны, а затем наброситься на Амнона с ножами и ножницами для стрижки овец и заколоть его. Причем дождаться надо было обязательно. Во-первых, потому, что в трезвом состоянии Амнона, бывшего отличным воином, взять было не так-то просто. А, во-вторых, для того, чтобы было, как оправдаться перед Давидом – в конце концов, какой спрос с пьяных?!

Так все и было сделано. В самый разгар пира, когда уже, казалось, ни один мужчина в имении Авесалома не держался на ногах, хозяин пира, все это время только делавший вид, что пьет вместе со всеми, а сам остававшийся совершенно трезвым, подал условный знак слугам. И, повинусь этому сигналу, на пьяного Амнона в мгновение набросилось около десяти человек, нанося ему бесчисленные удары ножами и ножницами.

Увидев хлынувшую на пол кровь старшего брата, все сыновья Давида мгновенно протрезвели и в ужасе повскакали на своих мулов, решив, что Авессалом уготовал такую же участь и всем им.

По всей видимости, кто-то из слуг принцев бежал из поместья Авессалома первым, и, не зная, что именно там произошло, доложил Давиду, что Авессалом убил всех его сыновей. Услышав эту весть, Давид со становившейся ему с каждым годом все более и более свойственной несдержанностью в проявлении чувств, разодрал на себе одежды и, рыдая, повалился на землю. Как верно замечает Флавий, он плакал в этот момент, не только по убитым, но и по их убийце, которого теперь должен быть приговорить к смерти – Давид искренне любил Авессалома, причем, видимо, любил больше всех остальных сыновей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза