Царь Давид

«И подошло время Давиду умереть, и завещал он сыну своему Шеломо, сказав: «Я ухожу в последний путь всех живущих на земле, но ты крепись и будь мужем. И береги завет Господа, Бога твоего, ходя путями Его, соблюдая уставы его, заповеди Его, и законы Его, постановления Его, как написано в Торе Моше, чтобы преуспевал ты во всем, что ни будешь делать и во всем, к чему ни обратишься; Чтобы исполнил Господь слово Свое, которое Он говорил обо Мне, сказав: «Не переведется на престоле Исраэлевом муж из потомства твоего». Еще: ты знаешь, что натворил мне Йоав, сын Царуйи, как поступил он с двумя военачальниками исраэльскими: с Авнером, сыном Нэра, и с Амасой, сыном Йетера, как он убил их и пролил кровь бранную во время мира, и обагрил кровью бранной пояс на чреслах своих; Так поступи же по разумению твоему и не отпусти седины его в преисподнюю с миром. А сынам Барзилая Гиладитянина окажи милость, и пусть будут они среди тех, кто ест за столом твоим, ибо с тем и они пришли ко мне, когда я бежал от Авшалома, брата твоего. И вот еще у тебя Шими сын Гейры, биньяминанин из Бахурима; он злословил меня тяжким злословиемв день, когда я шел в Маханаим, но сошел навстречу ко мне к Ярдену, и я поклялся ему Господом, сказав: «Я не умерщвлю тебя мечом». А ныне ты не считай его невиновным, так как ты человек умный и знаешь, как поступить с ним, и сведи седину его в крови в преисподнюю»…» (Цар. 1, 2:1:9).

Как видно, и в этом, частном завещании Давид прежде всего наказывает сыну хранить верность Богу и Его заповедям, и вместе с тем как выясняется, даже лежа на смертном одре, он не простил Иоаву ни вероломные убийства Авенира и Амесссая, ни, тем более, убийства Авессалома, и завещает Соломону расправиться с ним.

Не простил Давид, как выясняется, и Семея сына Геры, которому, казалось бы, так великодушно подарил жизнь после подавения мятежа Авессалома. Так как он дал Семею клятву, что тот не умрет за нанесенные ему оскорбления, то Давид наказывает сыну, как «человеку умному» найти другой повод для казни своего обидчика.

* * *

Соломону Давид посвятил и свою последюю песню – 72(71)-й псалом, заканчивающийся знаменательными словами: «Завершены молитвы Давида, сына Ишая».

В этом псалме он молит Бога послать его наследнику то, что он сам считает высшими ценностями для царя – способность вершить подлинно справедливый суд и править так, чтобы никто в народе не чувствовал бы себя притесненным; мира и процветания для страны, а также (как же без этого!) покорности всех вассалов – так, чтобы весь народ от всего сердца молился за продление жизни царя:

«Молитва о Шломо. Бог, Свое правосудие даруй царю и Свою справедливость – Царскому сыну! Чтобы он судил Твой народ праведно и Твоих обездоленных – по закону. И горы принесут мир народу, и холмы – чере милосердие. Он будет судить бедняков народа, спасать тех, кто обездолен, а грабителя – потеснит… И склонятся перед ним все цари все народы будут ему служить, ибо он спасет возопишего бедняка и отделенного – того, кому помочь некому. Пожалеет он нищего и убогого, и души обездоленных вызволит. От обмана и грабежа избавит он их души, и их кровь будет ценна в его глазах…» (Пс. 72:1-4; 11-14).

Раввин Яаков Эмден в своей книге «Амудей шамаим» («Небесные столпы») приводит предание, по которому в тот час, когда Давид написал этот свой, последний псалом и понял, что он – действительно последний, то он возликовал и сказал перед Богом: «Владыка Вселенной! Разве кто-либо из твоих созданий когда-либо произнес в честь Тебя больше гимнов, чем я?!». Тут впрыгнула ему на кровать лягушка и проквакала: «Я пою больше песен и гимнов, чем ты!».

* * *

С самой смертью Давида связано несколько замечательных устных преданий, которые настолько прекрасны сами по себе, что автор этой книги просто не может не упомянуть их.

«… «Открой мне, Господи моей кончины часИ меру дней моих поведай», –

взывал Давид к Господу.

– Положено Мною, – отвечал Господь, – чтобы ни единому смертному не ведом был час кончины его.

– Долго ли мне жить осталось?

– И этого смертному не открывают.

– В который день недели умру я?

– В день субботний.

– Господи! Дай мне умереть в первый день будней.

– День вступления на царство сына твоего Соломона уже давно определен, а царствование одного не может быть в ущерб царствованию другого ни на один волос.

– Господи! Дай мне умереть в канун субботы!

Отвечал Господь:

– «Единый день в селениях твоих дороже тысячи», – гласит псалом твой. Давид, один лишний день, который ты проведешь в изучении Святой Истины дороже для Меня тысячи грядущих всесожжений сына твоего Соломона»[81].

Предсказание о том, что он умрет в субботу, Давид получил в середине жизни, и с тех пор, по преданию, на исходе субботы всегда устраивал пир – в знак того, что его в очередной раз миновала угроза смерти. Именно с этим преданием еврейская традиция связывает обычай устраивать вечером в субботу трапезу, символизирующую проводы этого дня.