Царь грозной Руси

Но во время кризиса Сеймур утратил авторитет среди знати и фактически упустил из рук власть. Восстания подавляли другие. А Дадли давно враждовал с Сеймуром. Сейчас в его распоряжении была армия, английские джентри и купцы славили его как избавителя, за «победу» над Кеттом он получил титул герцога Нортумберлендского. И свой шанс он не упустил, произвел переворот. Сеймур, по доброй британской традиции, был осужден за государственную измену и кончил жизнь на эшафоте, а Дадли занял место регента при Эдуарде VI.

Впрочем, Дадли был из той же когорты «новых людей». Он, как и Сеймур, был протестантом, легко нашел общий язык с архиепископом Кранмером и в 1552 г. от имени короля выпустил второй, еще более радикальный «Акт о единообразии богослужения». И огораживание продолжилось. Но Дадли более основательно, чем его предшественник, защищал интересы хапуг и «навел порядок» в стране. Бездомных и бесприютных людей после восстаний признали социально-опасными, и были приняты законы против бродяжничества. Отныне собирать милостыню дозволялось только старым и увечным, а здоровые бродяги, независимо от пола, подлежали порке и направлялись на принудительные работы. Если попадались во второй раз, опять пороли, в третий — вешали [17]. Словом, Англию принялись расчищать от тех англичан, кого власть имущие сочли «лишними» в родной стране. Всего в ходе подавления бунтов и борьбы с бродяжничеством перевешали 70 тыс. человек…

В Германии тоже творились жестокости, и все же императору Карлу V до Дадли оказалось далеко. Он так и не смог добиться в своих владениях порядка и «единообразия богослужения». Казалось бы, Шмалькальденская лига разгромлена, в Чехии оппозиция подавлена… Но тут же обеспокоились немецкие князья, города — в том числе и те, которые раньше поддерживали императора. А ну как Карл V усилит свою власть, окоротит их собственные «свободы»? И Мориц Саксонский, помогший Карлу одолеть лютеран, перекинулся со своим воинством на их сторону. В очередной битве он разгромил армию императора, и в 1552 г. в Пассау стороны заключили перемирие. Была принята формула «cujus regio, ejus religio» — «чья власть, того и вера». Какую религию исповедует князь, той пусть придерживаются и его подданные. Как нетрудно понять, от самого понятия «вера» в данном контексте уже мало что осталось.

Но, кстати, банкиры Фуггеры — те самые, которые в свое время развернули широкий бизнес на индульгенциях, вызвавший протест Лютера — ничуть не прогадали. В религиозных войнах они ссужали деньгами императора, а у него наличных не хватало, и он расплачивался другими способами. Даровал Фуггерам дворянство и серебряные рудники в Америке…

Реформация проникла и в Польшу, Литву. Но здесь она приобрела специфические формы. Еретические идеи заражали магнатов, шляхту. А это давало возможность лишний раз выпятить свои амбиции. Кто помешает им верить так, как хочется? И на сейме было официально признано, что религия тоже входит в число «шляхетских свобод». Поэтому в Польше и Литве угнездились самые разнообразные конфессии: лютеране, кальвинисты, ариане (отрицавшие Св. Троицу). Правда, это попутно ослабило гонения на Православие. Раз шляхтич волен быть лютеранином или арианином, почему ему нельзя быть православным? В общем, и в этих странах возникло положение «чья власть, того и вера». Магнат-католик или протестант в своих владениях притеснял православных, закрывал церкви — а магнат-православный им покровительствовал.

И хотя король оставался верным проводником католицизма, но вот его-то власть оставалась минимальной. Если Сигизмунду I навязывали свою волю паны, то Сигизмундом II Августом они совершенно помыкали. Изменить положение пыталась его супруга Барбара. Женщина умная, энергичная, она настраивала мужа стать настоящим монархом, твердо взять в руки управление страной. Восстановить силу законов, предавать суду и прижать распоясавшихся аристократов. Но за это паны устроили королю настоящую обструкцию, в глаза высказывали ему гадости о жене. А потом они отравили Барбару. Королю тоже подсыпали яд, он тяжело болел, но выжил. А королева умерла. И ничего, Сигизмунд II вынужден был стерпеть. Даже воздержался от поиска и наказания виновных. Впрочем, магнаты его утешили. Подсунули симпатичных бабенок, пусть развлекается. А править будет так, как решат за него другие…

23. БОЯРСКИЙ БУНТ

В семье Ивана Васильевича царили мир и любовь. Вскоре после брака родилась дочь Анна. Правда, она умерла во младенчестве, но появилась Мария. Личная жизнь русских царей, в отличие от монархов Запада, не была публичной. Было не принято, чтобы государыни участвовали в торжественных приемах или сидели на пирах (а пиры были отнюдь не праздничными обедами, они являлись государственным ритуалом). Даже Елена Глинская, будучи правительницей, принимала иностранных послов неофициально — после того, как они будут представлены ребенку-государю. Но и изображать дело так, будто царица жила в затворе и скучала, глядя в окошко, было бы ошибкой. Она тоже являлась важным официальным лицом.