Царь нигилистов 3 (СИ)

— Воля государя, — вздохнул секретарь и отвел глаза.

Да, при Николае Павловиче можно было вылететь и за политическую неблагонадежность. На подобных делах сам покойный государь оставлял резолюции.

Но не при Александре Николаевиче! Да и какая неблагонадежность! «Колокол» читал — да. Но кто ж его не читал!

— Это связано с вашими статьями, — гладя в стол, пояснил секретарь.

Ну, конечно!

Только вина-то в чем? Недостаточная обоснованность научных выводов? За это исключать?

Да, не было бы статей — не было бы и карикатур на великого князя. Но не Склифосовский же их рисовал!

Он пошел, куда глаза глядят. Было холодно, лужи подернулись тонким ледком, отражавшем серое небо. Шел пар изо рта.

Вскоре он обнаружил себя на Большой Лубянке возле магазина «Все для охоты и путешествий». Не случайно обнаружил, конечно.

Сколько он скитался по этим улицам!

В Татьянин день толпы студентов гуляли по Москве до поздней ночи, ездили, обнявшись, втроем, вчетвером, на одном извозчике. Толпами вываливались из Университета на Большую Никитскую и, с пением «Gaudeamus» шли к Никитским воротам и Тверскому бульвару, оседая в местных ресторациях, чайных и пивных.

Оставить все это? Вернуться в теплую Одессу, где окончил гимназию.

Ни с чем вернуться? Изгнанным и опозоренным?

И он толкнул дверь в оружейную лавку.

Хозяин пытался соблазнить его кольтами и лефоше, но было бы на что деньги тратить! И он купил тульский капсюльный пистолет за три целковых.

Склифосовский вернулся домой и сел за начатое письмо.

Но текст не шел, слова казались глупыми и неуместными, и он ограничился короткой запиской:

«Ваше Императорское Высочество, Александр Александрович!

Мне предписано государем оставить университет и покинуть Москву. Безусловно, я не должен был публиковать результаты, недостаточно проверенные и обоснованные. Простите, это моя вина.

Ваш Николай Склифосовский».

Он дошел до почты, еще закрытой по причине раннего утра, и опустил письмо в темно-зеленый почтовый ящик у дверей.

Вернулся, зарядил пистолет и встал к окну. Оно выходило на немощеную улицу, которую развезло по осени. Только сейчас чуть подморозило коричневую грязь.

Там было холодно и пусто.

Он поднял пистолет и приставил его к виску.

_______________________________________________________________________________

Любезные мои, бесценные читатели!

С седьмой главы начинается платная часть. Подписка: 99 рублей.

Последняя глава третьего тома выйдет во вторник 14.03.23 в 2:15 ночи (или немного позже).

После этого цена на книгу будет повышена (для тех, кто ещё не купил).

Если вы не в России, можно кидать награды и оплачивать книги через PayPal: [e-mail]

Или на карту Каспи-банка: 4400430246088634

Если вы оплатили книгу через PayPal, пишите в личку — я вам вышлю промокод, и вы получите доступ по промокоду.

Если вы ждете проду «Царя», ее все нет, и вы не являетесь упёртым антилибералом, вам также может понравиться другой мой роман «Список обреченных», который из киберпанка стремительно превращается в альтернативную историю: https://author.today/reader/111262

Если вдруг «Список» вы тоже уже прочитали, еще можно вот сюда заглянуть: https://bookriver.ru/author/oleg-volkhovskii

Ваш преданный автор,

Олег Волховский.

Глава 7

Ночью Саша не спал. Это он за полвека отрастил воловью шкуру, и ему можно хоть матом отзывы писать. А они — его медицинская команда — дети двадцатилетние!

Склифосовский казался покрепче и выглядел взрослее, чем однокурсники его Анюты, там в будущем. Все-таки Николай Васильевич из приюта и судьба его не баловала. Но кто его знает, какая там тонкая душевная организация!

Было около шести утра, когда Саша выстроил план действий и разбудил Гогеля.

— Григорий Федорович, я дико извиняюсь, но мне срочно нужен телеграф.

Гувернер встретился с ним взглядом и даже ничего не спросил.

— Здесь телеграфная станция в нижнем этаже, — сказал Гогель. — Пойдемте!

— А они сейчас работают? — засомневался Саша.

— Это дворцовая станция, — кивнул гувернер. — Там круглосуточный караул.