Царица роз и три папы

– А на ней куча точек. И что тут поймешь? Если бы где-то стоял жирный крест…

Славик тоже разочарованно покрутил в руках листок, рассмотрел его со всех сторон и вернул мне.

– В любом случае, раз Миша спрятал эту карту, значит, в ней что-то есть, – упрямилась я, хотя сама не понимала, как расшифровать эти многочисленные точечки.

Славик расстроенно махнул рукой. Он очень рассчитывал на сокровища.

– Дуй к своей подруге гречанке, я видела, у них под телевизором путеводители и карты лежали. Сделай вид, что тебе захотелось порисовать. Попроси карандашики, бумажки. Невзначай подложи себе карту под листок и тащи ее сюда. Исследуем Грецию.

Славик блестяще выполнил свою миссию и через двадцать минут притащил мне свои каракули. Напоминали они рисунки Карлсона, в частности, его бессмертную картину «Очень одинокий петух». Какой-то неопознанный зверек с непомерно раздутым пузом грустно глядел на меня косящим глазом, расположенным на лбу. Но главное – под каракулями была сложенная в несколько раз карта Греции с регионами.

– Мы прямо как герои какого-то приключенческого романа! Ух! У меня даже мурашки. Смотри, какие жирненькие. Одна даже в область паха побежала. О чем задумалась? – спросил Славик, глядя, как я не решаюсь открыть карту. А меня и впрямь охватила какая-то тоска.

– Какие из нас герои? У настоящего героя должна быть цель. А лучше две. И желательно одна глобальная, а другая – личная. И он должен к этой цели идти, преодолевая препятствия.

– Не вижу противоречий, – заявил Славик, забирая у меня карту и с деловитым видом наслюнивая палец.

Это меня разозлило:

– Твоя цель выкупить женщин из гарема Била – так себе, если честно. Хотя, справедливости ради, у меня и такой нет. А ты хотя бы ставишь общественное выше личного, что уже похвально.

– Ну, моя цель – это как бы два в одном. Я же говорил, что рассчитываю на небольшую ответную благодарность. А женщины там красивые, должно быть…

Я перебила Славика и неизвестно зачем ляпнула:

– Иногда мне кажется, что я вообще бессмысленно прожигаю жизнь.

Приятель сразу же осекся:

– Ладно. Понял. У нас сеанс психотерапии. Я что? Я же только за! От Учителя поднабрался знаний. Ложись.

– Куда?

– Ну вот на кровать хотя бы. И рассказывай, о чем ты мечтаешь.

Я плюхнулась на кровать и сложила руки, аки Ленин.

– Мечтаю жить в мире, где добро побеждает зло, а преступники всегда бывают наказаны. И чтобы все были счастливы. А еще я хочу любить и быть любимой. Банальное такое желание, но из песни слов не выкинешь.

– Ну вот, видишь, сколько у тебя целей! – оживился Славик, перекинув ногу за ногу, как Шерон Стоун в «Основном инстинкте».

– Да. Целей много. Только мои цели очень друг другу противоречат. Потому что если я выберу личную цель, то предам общественную.

– Что-то я не очень понял…

– Ладно! – я махнула рукой, потому что иначе придется долго объяснять Славику, что связаться с Дубровским – значит пойти против добра и справедливости. Правды ради, Дубровский мне такого и не предлагал. Ну, в смысле, связаться с ним. И вообще, всячески уклонялся от разговоров о будущем.

Я тяжело вздохнула:

– В общем, сконцентрируемся пока на общественных целях. Нам нужно восстановить справедливость и узнать, что случилось с Мишей. И наказать наших похитителей, кто бы они ни были. А то взяли моду – людей воровать.

Славик понял мой порыв по-своему:

– Лучшее наказание для них – это увести сокровища из-под носа.

– Ты про какие сокровища? Те, что Миний мамуле наобещал? Или те, что ищут наши придурки?

– Да хоть какие. Я гляжу, у нас в мире сокровищ – как грязи. А я на все согласен. Миша мог бы по большой любви шепнуть тебе, где он собирался их в Греции искать. Ладно, сами с усами.

– Оно бы неплохо, но ты себе представляешь масштаб трагедии? Это тебе не лопаткой в песочнице покопаться. Для таких великих дел нужна амуниция, снаряжение, специально обученные люди, в конце концов. Да и не верю я в существование сокровищ, хоть ты меня режь!

За этими невеселыми разговорами мы и приступили к исследованию карты. Гречанка до этого успела немного приоткрыть перед Славиком завесу тайны и простодушно назвала регион, где мы сейчас находились. Точнее, она сообщила, что живет неподалеку, а Славик уже сам сложил дважды два. Это сузило нам радиус поиска. Потому что я справедливо полагала, что они ищут что-то неподалеку от нашего места проживания.

– Мне пришлось сказать, что я буду писать ей пламенные письма, и для этого я хочу получить ее адрес.

– Похоже, она не в курсе, что нас держат тут в заложниках.

– Не-а. Я, конечно, мог бы попросить ее позвонить в полицию, но пока у нас нет тесного контакта, я не уверен…

– И правильно, не спеши! Вдруг она доложит нашим. А что она еще говорила?

– Сказала, что работает тут уже месяц. Хозяева хорошие, вилла эта окутана тайной, потому что находится вдалеке от поселка. Раньше принадлежала какому-то богачу, но почти всегда пустовала. Но полгода назад ее вроде кто-то купил. Еще она сказала, что в поселке ей все завидуют, потому что она нашла работу. Елена думает, что мы какие-то родственники мелкого. Я не стал спорить.