Царица воинов

Аргос решили миновать на марше, ибо воительница не хотела сильно отставать от врага, однако город не остался безучастным к проходящему под его стенами отряду, и группа всадников высыпала им навстречу, весело пыля по дороге. Члены отряда уже убедились, что местные жители знают об их походе и приветствуют их как спасителей от напасти, поэтому, завидев всадников, Габриэль предположила, что это могут быть желающие присоединиться. Зена велела пешим под началом Александра продолжать движение, сама же с конными задержалась, дабы поговорить с аргивянами. Во главе горожан был мужчина с изящно убранными волосами и бородой, он накинул на плечо густо-зелёный с позолотой плащ, и по всему было видно, что выехал он не частным человеком.

- Приветствуем тебя, Зена! Весть о твоём походе достигла и нас! - предводитель сразу узнал её среди других по оружию и тем красочным описаниям, что расползались по всему Пелопоннесу. - Эти люди согласились поддержать тебя в борьбе с нашим общим врагом. Меня зовут Гекатеем, и совет назначил меня помогать тебе как одного из военачальников.

- Будешь помогать как военачальник? - спросила Зена. - Я вижу, что Аргос мало затронули злодеяния разбойников, коли он смог послать лишь пятнадцать человек к нам.

- Вчера, когда враг проходил близ города, мы уже сражались против него, наш отряд пытался отбросить их от поселения, однако враг не принял боя, - с лёгким негодованием ответил Гекатей. - Наш город понёс ущерб, запасы в деревнях погибли или частично испорчены.

- Хорошо, пятнадцать подготовленных всадников нам помогут, - уступила воительница. - Расскажи, что ты знаешь о врагах.

- Вчера они были близ города, нападали на селения, к вечеру же окончательно удалились, отправившись по дороге на север. Мы думали, что их привлекут более богатые земли к западу, но они двинулись к руинам Микен и Коринфа.

- Она стремится пробраться в Ахайю, есть у меня такое подозрение, - сказала Зена. - Ладно, вливайтесь в отряд, не будем медлить и постараемся нагнать врага ещё в Арголиде.

Если Гекатей и имел какие-то надежды на лидерство в отряде, то быстро забыл их, увидев уверенность Зены и беспрекословное подчинение ей всех членов отряда. Он не был из тех, кто мечтает о новых эллинских армиях и былой славе, однако ради безопасности города и мирного порядка в родных землях он готов был сражаться. Теперь конный отряд двигался всё время впереди, дабы разведывать местность и искать удобные места для привалов, Зена требовала ещё большей отдачи, ибо чувствовала приближение противника. Времени на отдых и разговоры оставалось мало, однако на коротких привалах, когда поили лошадей, Габриэль всё же приближалась к одному из аргивян, юноше Персею, дабы перекинуться несколькими словами об оставшемся позади и любимом ею городе. Близ одного из источников она вновь затеяла разговор, подпустив своего коня к воде рядом с юношей:

- Слушай, Персей, ты можешь успокоить мою душу, сказав, что поместья и поселения к западу от Аргоса не были затронуты разбойниками. Только не говори без уверенности, дабы не тревожить мне сердца ложной надеждой.

- Я не буду так делать, ибо точно знаю, что они не пострадали. Мне понятна твоя тревога, ведь, я знаю, что там стоит и твой дом, - ответил Персей.

- Давно не была я дома, и сейчас нет возможности погостить, как-то преодолеть горе, но я вернусь, когда отмщение будет свершено.

- Что за отмщение? - спросил аргивянин.

- Разбойники убили моего отца под Тегеей, - сказала она.

- Как жаль. Я, ведь, знаю тебя, видел вас с отцом.

- Откуда ты можешь меня знать? - удивилась Габриэль.

- Это было года три назад. Ты должна помнить. В Аргосе на празднике был конкурс поэтов, и ты выступала на нём, читала стихи, а я стоял среди зрителей.

- Ах, да, конечно... Это моё выступление. Мне было шестнадцать тогда, и я в первый раз участвовала в чём-то подобном. Второе место...

- Я дал бы тебе первое. Теперь, узнав, какое у тебя горе, могу пожелать лишь успеха в отмщении, - юноша сжал рукоять кинжала.

- Что же привело в отряд тебя? - спросила девушка. - Ты же был среди добровольцев?

- Люблю я путешествовать, особенно, когда с пользой для Отечества, ну, и к воинскому делу не равнодушен. В городе говорили, что Зена как древняя аргосская героиня, что она умелая воительница, и никто не посмел сказать, что служить под началом женщины не слишком почётно. Теперь и я вижу, что она словно Филопемен ведёт нас на врага.

- Здесь все её сравнивают с Филопеменом, и ты туда же. Однако какие слова ты вспомнил - герои, Отечество... Я немало времени проводила в Аргосе и что-то не видела тебя ни на площади, призывающим к памяти древней славы, ни на играх, доказывающим свою причастность к доблести предков, - улыбнулась Габриэль. - Или все близ Зены вспоминают о таких вещах, будто мы в теснине Фермопил стоим, и не было ничего? Ни предательств, ни ничтожества и падения городов, ни македонцев, ни римлян, бесконечных междоусобиц, раболепия перед силой, гибели Фив, Коринфа, разорения Афин... Словно всё это лишь сон.