Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых

Довольно серьезные суммы выплачивались представителям датского Красного Креста, которые в 1915–1916 гг. помогли организовать представителям Российского общества Красного Креста инспекцию германских лагерей для русских военнопленных, а также сопроводить немецких представителей Красного Креста по лагерям военнопленных в России. Так, с 1916 г. Гансу Рейдману выплачивались лично ему назначенные 3960 крон. Именно на его счет императрица переводила деньги из России, он распределял их по благотворительным заведениям и производил персональные выплаты в Дании. Сумма, которую Мария Федоровна ежегодно переводила в Данию, в среднем составляла около 25 000 крон, что по курсу составляло примерно 13 000 руб. С 1916 г. императрица Мария Федоровна начала производить выплаты полковнику датской службы Вегенеру в размере 6000 крон. Всего по «датским суммам» Мария Федоровна ежегодно выплачивала 26 084 руб.⁴⁶⁰ Это была серьезная сумма, с учетом того, что императрица ежегодно выплачивала на различные пособия 92 575 руб.⁴⁶¹

Можно привести один из «поздних» примеров лоббирования интересов датского бизнеса в России императрицей Марией Федоровной. 21 января 1917 г., буквально за месяц до начала Февральской революции, вдовствующая императрица приняла двух датчан – Шостеда и Плюма, которые прикупили в России заводы по обработке древесины, принадлежавшие ранее германским подданным. Естественно, датчане «просили о поддержке их предприятия».⁴⁶² Императрица, конечно, помогла соотечественникам.

Ювелирный альбом Марии Федоровны

В перечне коронных бриллиантов в Бриллиантовой комнате (Кладовой № 1) Зимнего дворца главное место занимали, конечно, женские украшения. Да и сам перечень коронных бриллиантов во многом сформировался благодаря усилиям нескольких поколений российских императриц. Дело в том, что у каждой из императриц за годы их жизни в России постепенно формировалась своя коллекция уникальных ювелирных изделий. Что-то они получали в виде подарков от свекров-императоров, мужей и многочисленной родни, что-то заказывали сами у придворных ювелиров «под событие» или «под платье». Все это были ювелирные изделия, как правило, «большого формата».

Наряду с этими «солидными» украшениями у императриц имелось и множество ювелирной «мелочи», как правило, незначительной по стоимости. Хранилась она по традиции в отдельной шкатулке. Это тоже были подарочные вещи, с датами и символами. Все эти «мелкие» драгоценности – зримые символы проходящей жизни и оттого особенно дорогие. Конечно, маленькая коллекция носила «вспомогательный» характер, оттеняя «большую коллекцию» ювелирных изделий Марии Федоровны, в состав которой входили и коронные бриллианты.

В какие-то рубежные моменты жизни эти коллекции систематизировались в процессе их «инвентаризации». Таким рубежным моментом для императрицы Марии Федоровны стал очень тяжелый для нее 1894 г., который вместил помолвку цесаревича Николая Александровича, замужество дочери, великой княжны Ксении Александровны, заболевание и смерть мужа, воцарение сына и его женитьбу в ноябре этого же года.

Летом 1894 г., когда царская семья жила в Коттедже в Петергофском парке Александрия, лейб-медик Г.А. Захарьин сообщил Марии Федоровне, что у Александра III неизлечимое заболевание почек и что дни его сочтены. Возможно, это подвигло Марию Федоровну приступить к инвентаризации множества ювелирных безделушек, накопившихся у нее за время жизни в России. Конечно, эти безделушки не были ядром блестящей ювелирной коллекции Марии Федоровны, но они являлись важными для нее, как зримое воплощение различных семейных и государственных событий.

В результате все эти «безделушки» были тщательно зарисованы черной тушью и раскрашены акварельными красками в толстой тетради, на ее титульном листе размашистым почерком императрицы сделана надпись: «Александрия. 1894. Мар1я». Некоторые из рисунков запечатлели ювелирные украшения в нескольких плоскостях – в фас и профиль. Очень многие из заколок, брошек и браслетов несли государственную символику России, Франции и Дании. Вероятнее всего, эти ювелирные изделия либо создавались «под событие», либо «в память события». Последние рисунки выполнены только пером и не раскрашены. По каким-то причинам работа над альбомом прервалась в 1900 г.

Листы альбома делились на несколько граф. В первой графе указывался порядковый номер «безделушки», во второй – место, иногда число и всегда год поступления драгоценной «безделушки» в коллекцию императрицы. Например, «Peterhoff 22 Yuly 1894». В третьей графе помещался тщательно выполненный и раскрашенный рисунок ювелирного изделия, рядом с которым иногда встречались поясняющие надписи. Как правило, эти надписи именовали тот или иной камень на украшении (рубин, диамант, сапфир). В последней четвертой графе называлось имя дарителя (From lus Y Majesly the Empior Aleksandr III).⁴⁶³ Все надписи в книге сделаны на французском языке, который был в ходу в окружении Марии Федоровны (в окружении Николая II разговаривали по-английски).