Андрей.
Я мигом. Я коня возьму.Василий спускается вниз к Аграфене. Она сидит за пяльцами.
Василий.
Аграфена Никитишна, матушка, прикажи Маланье, чтобы поесть нам в дорогу собрала. Нам идти далеко, на весь день уходим.Аграфена
Василий.
Нет, мы же пешком пойдем.Аграфена.
А куда?Василий.
Дойдем до Симонова монастыря, а там еще дальше пойдем.Василий подходит к окну и смотрит, как Андрей на коне галопом выезжает из ворот.
2. Женский терем
Опочивальня Фимы.
Фиму наряжают в роскошное платье, коса ее перевита жемчугом. В сопровождении прислуги она отправляется к царевнам.
Анфиса одна в опочивальне.
Она перестилает Фимину постель, затем достает из-за пазухи маленький сверток, вынимает из него и раскладывает между перинами пять каких-то комочков. Подойдя к туалетному столу, она заменяет один из флаконов другим, точно таким же по виду.
Фима и царевны, окончив трапезу, переходят в другую комнату и усаживаются за вышивание.
Татьяна
(кФима смущенно улыбается.
Ирина.
Что значит — не любишь? Она еще не научилась, как надо.Татьяна.
Если бы любила, то давно бы научилась. Она вон какая грамотная и ученая.Ирина
Анна.
Я тоже когда-то хотела Евангелье наизусть выучить. «Авраам роди Исаака; Исаак же роди Иосифа; Иосиф же роди братию его».Все хохочут.
Ирина.
Ну вот, осрамила нас перед сестрицей.Фима.
Нет-нет, я тоже не помню, кто кого родил.Татьяна.
Скромничаешь!Ирина.
А кто тебя всему этому научил, Фимушка? Ты ведь говорила, что вы почти все время в деревне жили, что даже в Касимов редко выезжали.Фима.
Это все Андрей, мой брат. А он всему научился от дяди нашего, Афанасия Петровича Корионова. Андрей почти каждую зиму у него в Москве проводил, а когда приезжал летом в деревню, то все, что от него узнал, мне пересказывал.Ирина.
А что же, у него поблизости друзей-сверстников не было?Фима.
Были, конечно. Но они больше любили на охоту ездить.Ирина.
Теперь государь твоего отца и брата боярами сделает. Таков обычай.Фима
Всеволожские были прежде боярами, а потом наш предок прогневил государя Василия Темного, и тот лишил его боярства.
Анна
Ирина и Татьяна испуганно смотрят друг на друга.
Татьяна
Ирина.
У меня в детстве даже лапти были. Из такой тонкой-тонкой соломки, как золотые.Фима.
А я, маленькая, даже босиком бегала.Ирина.
Нет, босиком нам никогда не разрешали.Татьяна.
Не разрешали, но кое-кто все равно бегал.Анна отворачивается. Она вспоминает:
Летний день в загородной царской усадьбе. Девочка лет десяти-одиннадцати (Анна) бежит к берегу речушки. Мальчик-подросток (Прозоровский) бежит следом за ней.
Девочка вступает на развалившийся мостик.
Прозоровский.
Ты что это задумала, госпожа царевна?Анна.
На ту сторону хочу.Прозоровский.
Давай-ка возвращайся! Перейдешь через новый мост.Анна.
А я здесь хочу!Прозоровский.
Ну, воля твоя. Хочешь тонуть — тони. Только я тебя непременно вытащу.Анна, едва не падая в воду, выбирается на другой берег.
Анна
Прозоровский.
А вот и потонула! А я тебя все равно вытащил.Анну настигают мамки и няньки.
Анна встает и выходит из комнаты. Анна бредет к своему окошку. Выглядывает в него. По двору снуют люди, занятые своими делами. Внезапно во дворе появляется нелепая фигура — словно бы старуха, закутанная в огромное покрывало, согнутая в три погибели и с клюкой.
Старуха направляется к крыльцу женской половины и невозмутимо прошмыгивает мимо опешившей стражи.
Стражник
Старуха
Анна отходит от окна и бежит к сестрам. Анна.
К нам посольство!Старуха, бросив клюку, бежит по коридору. Карлица Лизавета гонится за ней.
Лизавета.
Отдай, отдай! Это мой платочек!Лизавета настигает старуху, вцепляется в край покрывала и дальше «едет» на нем.