Целитель

— Незачем, — кивнул Альмод. — И сказать я ничего не могу. Несколько дней пил беспробудно. Сколько именно — считай сам. Начал, когда Хродрик объявил попойку по поводу годовщины моего появления, закончил за день до того, как вы пришли.

— И найдется, кому подтвердить?

— Могу подтвердить сам, — медленно произнес Альмод. — Даром или мечом, на твой выбор.

Ивар мотнул головой.

— Нет.

Он поднялся, коротко поклонился и сказал:

— Прошу прощения. Я не намеревался тебя ни в чем обвинять, как и не намеревался оскорбить.

Альмод поклонился в ответ.

— Но пойми и меня, — продолжил Ивар, когда они снова сели. — О тебе никто ничего не знает. Одни слухи. Что я должен думать?

— Что я прожил здесь год, и все было спокойно. — Альмод оглянулся на шевельнувшуюся Нел. — Меня утомил этот бессмысленный разговор. Если ты в чем-то меня подозреваешь — есть дар, есть меч, и пусть Творец будет на стороне правого.

Поединок — так поединок. Одному Творцу ведомо, чем он закончится, если Альмод сейчас — вымотанный до полусмерти — сойдется с Иваром. Но он устал объясняться и оправдываться. Нел в чем-то права, нашлись вершители справедливости…

— Если нет, — продолжил Альмод, — я разбужу девушку, ты извинишься, и мы пойдем спать. Завтра меня ждут больные и обгоревшие. Передо мной, так и быть, можешь не извиняться. С тем, что я не насильник и не вешатель, разобрались?

Ивар ответил не сразу, и было видно, что и он здорово устал.

— Разобрались, — сказал он, наконец. — Но на твоем месте я бы уехал.

— Да хрен тебе, — Альмод поднялся. — Я ни в чем не виноват и бегать не намерен.

Он легко потрепал по щеке Нел. Та открыла глаза, вскинулась, слетела с кровати, едва не сшибив его с ног.

— Все хорошо, — сказал Альмод прежде, чем девушка увидела свой меч. — Во всем разобрались. Нас никто не держит.

Ивар снова поднялся.

— Госпожа, приношу свои извинения. Мне не следовало вас удерживать. Все это — глупое недоразумение, и… мне нет оправданий.

Она ухмыльнулась — и улыбка вышла невероятно ехидной.

— Это точно.

— Я готов компенсировать…

— Засунь себе свое серебро… И в следующий раз убивай. Потому что в следующий раз никакие извинения не помогут.

Альмод усмехнулся, прежде чем шагнуть вслед за ней. Хорошо, что дверь уже выбита — Нел бы шарахнула, а у него и без того нервы сдают.

В комнате успели прибраться и проветрить. Очень хотелось упасть на постель и забыть обо всем, но вместо этого Альмод прислонился к двери и спросил:

— Где твоя брошь?

— В лесу закопала, — ответила Нел. — Рядом с землянкой там такая приметная сосна была, с дуплом.

Та, где сам Альмод недавно прятал свои вещи. Забавно.

— Пойдем. Заберешь брошь, я выплету проход до столицы. Придешь в ставку…

Нел попыталась перебить, но он жестом оборвал ее.

— Нет, не так много времени прошло, чтобы объявить тебя дезертиром, про пропавший образец скажешь правду. Еще скажешь, что кто-то отравил два отряда, заночевавших в городе из-за раненых, и сжег дом, где они остановились, чтобы скрыть следы.

И пусть чистильщики сами разбираются. А его это все здорово утомило.

Глава 18

Нел ошарашенно замерла. Потом медленно произнесла:

— Астрид сотрет этот город с лица земли.

— Здесь и сейчас руины.

— Останется пепел.

— Тебе не плевать? — пожал плечами Альмод.

— Не знаю. Мне жаль этих людей.

Альмод усмехнулся.

— Они убили тех, кто тебе дорог.

Нел отвернулась, опустив голову.

— Ты спрашивала, зачем тебе жить, если никого не осталось. — Слова давались с трудом. Он прекрасно понимал, чем для него кончится появление чистильщиков. Но лучше уж сдохнуть, сомкнув клыки на горле врага, чем — ожидая удара в спину и однажды все-таки пропустив его. — Возвращайся. Там твои друзья. Там остался хоть какой-то смысл…

Сражаться, пока не умрешь — так себе смысл. Защищать мир от тварей пусть даже ценой собственной жизни — звучит куда красивее. Хотя суть та же. Но кто он такой, чтобы мешать людям верить в сказки, которые они придумывают для себя? Людям нужны красивые сказки, чтобы однажды просто не наложить на себя руки.

Нел развернулась, заглянула ему в лицо.

— А… ты?

— А что — я?

— Если я скажу правду, они придут за тобой.

— Мир большой. Пусть попробуют найти.

— Только ты никуда не побежишь, так ведь? — криво улыбнулась она.

Он покачал головой.

— Значит, и я никуда не пойду. Я… — Она осеклась, стремительно отворачиваясь. — Я не хочу, чтобы орден убил здесь всех, не разбирая, кто прав, кто виноват.

— Тебе не плевать? — повторил Альмод.

— Нет, — сказала она, по-прежнему отвернувшись. — Наверняка здесь есть хорошие люди.

— Кто-то из них едва не отравил тебя, а потом повесил трактирщика, — усмехнулся он.

— Едва не отравил тебя, — Нел, развернувшись, ткнула пальцем ему в живот. — Я тут вообще ни при чем.

— Тем более. Глупо подставляться, оставаясь здесь.

— Если тебе безразличны и этот город, и эти люди, разве не глупо тратить силы сперва на обожженных, потом на больных?

— Кто сказал, что я умен?

Нел вздохнула, потерла глаза, разом показавшись очень маленькой и очень уставшей.