Целитель чудовищ - 7

Если поначалу все, на ком применяли технику, умирали практически сразу, то постепенно момент смерти переносился все дальше и дальше. Очень скоро подвал Сатоши был полон закованных и обессиленных воителей, которые медленно умирали под действием неверной техники.

Среди них же ангелами смерти бродили две фигуры, внимательно отслеживающие их состояние и записывающие результаты.

От тех, кто еще мог говорить вслед им неслись проклятья, стоны и крики, но ничего из этого не могло поколебать их бездушные сердца.

Ничто не могло укрыться от любопытного взгляда змеиных глаз. Любой нарыв, лопнувшая кожа или пролежень мгновенно оценивались и фиксировались в свитке.

Мелочей в этом важном деле быть не могло.

Ранее разработанная техника анти-хаоса оказала большой толчок в развитии нового направления. Как и прежде требовалось объединить самые разные типы энергий, сумев запрограммировать их на нужный порядок действий.

Вот только здесь Стас внес важные изменения.

Так, он сумел убедить Сатоши сконцентрироваться на уменьшении использования природной энергии в питании уже готовой техники.

Аргументировал он это тем, что природная энергия излишне токсична, что накладывает ряд рисков в будущем.

Но на самом деле Ордынцев соврал.

Причина его желания ограничиться в использовании природной энергии было в том, что он все еще лелеял планы по уходу из этого мира.

Следовательно, на той же Земле природной энергии попросту могло не быть, а значит он лишился бы бессмертия.

Та же прана вырабатывалась его телом, поэтому осталась бы с ним независимо от мира.

Именно поэтому Стас заранее предпринял ряд шагов, чтобы готовая техника была завязана лишь на эфир и его собственную прану.

Конечно, доступ к эфиру тоже мог пропасть, но с этим хотя бы можно было что-то сделать, в отличие от природной силы.

День за днем Змей и Тэкехиро бились над той идеальной, выигрышной комбинацией энергий, которая бы сумела стабилизировать свое состояние.

Когда же у них все-таки это получилось, то к получившейся заготовке начали прививать эмоциональную-психическую сферу.

Здесь невольно всплывали новые проблемы.

Мысли и ассоциации Стаса и Сатоши так или иначе отличались, поэтому их вариации одной и той же техники постоянно не сходились, что приводило к новым правкам.

Из-за этого Ордынцев очень хорошо понял, почему в этом мире не было каких-либо больших учебных заведений или центров по созданию техник.

Просто любое создание техники было исключительно личным делом между самим создателем и его творением.

Когда же другие воители пытались выучить какую-либо именную и сложную технику, то они невольно должны были примерить на себя ассоциации и образ мыслей создателя техники.

В ином бы случае она или не сработала, или работала бы из рук вон плохо.

Другими словами, тот, кто жаждал чужой силы, должен был насильно изменить собственный поток мыслей, чтобы он шел ровно так, как нужно было исходной технике.

В таких условиях, чем больше людей участвовали в процессе создания, тем неустойчивее и хаотичнее выходил конечный результат.

Когда Ордынцев окончательно осознал эту простую истину, то невольно нашел все это очень ироничным.

Ведь используя любую чужую технику, ты буквально отказываешься от собственных мыслей, отдавая предпочтение чужому бессознательному.

Тем не менее даже так, ни Сатоши, ни Стас не сдались, преодолевая проблему за проблемой.

Нельзя работать с чужим эмоциональным багажом? Значит надо разработать общий только для них двоих.

Для этого они выписывали те или иные слова, понятия и предметы, стараясь найти друг у друга точки соприкосновения. Те слова и вещи, о которых они думали одинаково, и были их выбором.

В других обстоятельствах ни один из этих жутких индивидуалистов на подобное ни за что бы не пошел, но жажда успеха и столь близкая цель заставляли их отбрасывать все, что могло их остановить.

В итоге словарь был создан, и экспериментаторы с новыми силами бросились к формированию эмоционального кода, который должен был привести их к бессмертию.

В какой-то момент они оба отказались от сна, чувствуя, что разгадка где-то рядом. И столь рискованный подход немедленно принес свои плоды.

«Хозяин!» — ворвавшаяся в лабораторию Стаса Левиафан, не останавливаясь попросту вынесла дверь: «Сатоши-сан!»

Лишь один эмоциональный отклик от змейки заставил Ордынцева бросить важный эксперимент и круша все, что крушилось на его пути, броситься к Тэкехиро.

Замешкавшийся на пути землянина испуганный Рю схлопотал между глаз и прилег отдохнуть.

К несчастью паранойя старого мастера сейчас играла против них. Напичканный печатями дом восстал против них, возводя одно препятствие за другим.

Тем не менее, защита еще не вошла в полную силу, поэтому у Стаса все же получилось в последнюю секунду прорваться в лабораторию Сатоши.

Старик нашелся на полу, схватившись скрюченными от спазма пальцами за левую сторону груди. Его лицо было зверски перекошено, а вытаращенные глаза в безумном напряжении смотрели куда-то вверх.

Вокруг были разбросаны листки, на которых он до этого что-то писал.